Торопливо шагая, тряся головой, подошел Порфирий Модестович, прошепелявил: «Сынок, здравствуй. Прости, что шамкаю. В 1943 году на лесозаготовках наш племенной жеребец Вулкан выбил зубы и челюсть поломал. Челюсть срослась криво. Видишь, как лицо разворачивает набок. Сразу протезы не вставил, было некогда. Слава Богу, дождался тебя. Сейчас, говорят, фарфоровые зубы делают – износа им нет. Село совсем захирело. Половина домов заколоченных стоят. Мужиков выбило. Старики с горя повымирали. Молодежь в ФЗО и РУ позабирали. Девчата – кто замуж повыскакивали, кто на стройки уехали. Опустела деревня. Про Петра не слыхал. Говорят, к фашистам перебежал. Тут чекисты приезжали, интересовались им.
Сын его, Николай, геройски погиб под Кенигсбергом. Письмо было от генерала армии Черняховского, в котором сообщалось о его подвиге. Две «Славы» и три медали «За Отвагу». Не люб мне был Петр, хотя младший, но рос слишком ушлым. Трудиться не очень любил. К власти рвался, будто там медом намазано. Что не дано богом, зачем за то хвататься. Дочь Николая, Стеша, растет у меня. Мать оказалась непутевая. Вера, она и я коротаем длинные зимние вечера.
В этом году в школу пойдет, смышленая девчонка, в меня пошла. Идемте ко мне в дом.
Погостишь у меня, пока твой дом приведем в порядок, подремонтируем. Дом крепкий, из лиственницы рубили. Лет триста простоит. Если жить тут не будешь, то на лето в отпуск, на отдых. Тут благодать. Места прикольные. Душа радуется».
Через неделю в доме Федора собрался род Устюжаниных. Прилетел сын Павел с внуками Иваном и Егором, сестры Татьяна, Степанида, Валентина, Людмила.
Людмила с мужем Григорием Пономаревым в 1941 году вернулись из ссылки, как председатель сельского Совета, был на брони, к тому же. После Гражданской, пуля сидела в легком. Твое свояков погибли в Отечественную, но каждый оставил по двое-трое детей, некоторые из них успели повоевать. Больше полсотни гостей оказалось одной родной крови. Во дворе не поместились. Столы выставили на улицу. Селяне подходили со своей снедью, радовались и плакали. Поминали павших в боях, умерших от ран и болезней в Гражданскую, Отечественную. Первым выступил Пономарев Григорий Степанович, как председатель сельсовета, калился: «Полдеревни осталось, одни старики, молодежи нет, что делать? Леспромхоз организовывал, народ поднавалил, многие вернулись, лес повырубали и дело свернулось. В горах лес стоит не тронутый, но не дотянешься – дорог нет. Как оживет село, не знаю. Старым я стал, надо замену подыскивать».
Федор попросил слово: «Будем думать Григорий Степанович. Деды и прадеды пятьсот лет обживали эту землю. Ради их памяти нельзя бросать ее. Великий грех будет перед ними».