Интересно, с чего это ее называют “леди”, неужели она попала в прошлое, когда такие титулы были в ходу. Эта мысль потрясла не меньше того, что душа с легкостью сменила оболочку. Эту загадку Алина решила оставить на потом. Сейчас актуально найти туалетную комнату. Книжки она обязательно глянет.
Дальше была еще одна гостиная в бледно-желтых тонах, ничего интересного, стол, сервированный на одну ее, диванчики. Вроде все по отдельности красивое, но Алине не нравилось.
Из этой гостиной девушка попала в нужную комнату, заглянув за одну из дверей. Ванная просто шикарная, Алина вскоре поняла, что это скорее баня, пол и стены нагревались, пахло какими-то цветами, но не приторно. Теперь она знала, где будет проводить время после усиленных тренировок. Еще одна дверь вела, наконец, в туалет. В него можно было попасть из желтой гостиной или из банной комнаты.
Позже, искупавшись, Алина обнаружила выход из квартиры, нужно было пройти из, опять же, из желтой гостиной в небольшую комнату, что-то типа холла или коридора. Тут была длинная лавка вдоль стены до самого окна, застеленная покрывалом с рюшами по низу. И уже из этой комнаты вело две двери: одна оказалась заперта, а другая выводила в какой-то другой мир.
По широкому коридору торопливо перемещались девушки в балахонистых платьях до пола, серого цвета, прямо как у той юной особы, помогавшей по пробуждению. Почти сразу Алина прикрыла дверь, окунаться в новое пока не хотелось, но проснулось любопытство узнать, где она.
Направилась девушка к окну. Летний солнечный день и все в нем, на первый взгляд, знакомое: трава зеленая, оттенки зелени совсем непривычные, но может, это Розильен видит цвета иначе, чем Алина, какая-нибудь форма дальтонизма или индивидуальная особенность. Это ничего, к такому можно привыкнуть. А вот небо особенно поразило: оно ярко-бирюзовое в зените, а ниже, к горизонту, уходит в сирень. Никогда Алина не видела такого неба. В какой она широте?
Вечером к девушке заглянул доктор на три минутки, не больше. Что-то ворковал, спрашивал о самочувствии, чему-то радовался, когда Алина кивала, что мол, все хорошо, головокружений нет, не тошнит, ничего необычного с состоянием здоровья не замечено. Замечено, конечно, но это относительно самой Алины и леди Розильен, поэтому доктор увидел уверенное “все нормально”. Он поводил руками, посмотрел прищуренным взглядом и ушел весьма довольный, оставив пациентку озадаченно смотреть ему вслед.
Утром второго дня к Алине в спальню вошла знакомая девушка в знакомом наряде, она кто-то вроде помощницы или служанки, и помогла выбрать подходящую одежду, чтобы встать к завтраку. Голос к Алине возвращался неохотно, она хрипела и шептала, но узнала, что служанку зовут лерой Ильмой.