Вода обжигает мою кожу тысячей горячих иголочек. Я даже не думала, что так сильно продрогла. Со стоном откидываю голову с заколотыми на макушке волосами на бортик, просто наслаждаясь тем, как согревается тело, пропитываясь теплом и негой. Знаю, что нужно поспешить, но пару секунд ничего ведь не решит.
Интересно, Адлар действительно ответит на мои вопросы? И больше ничего не потребует? Хотя, кое-что точно потребует. Или, как он утверждает, уговорит. Но доводы ведь разные бывают.
Далась ему эта повязка. Любопытство страшный зверь. Чем больше я упираюсь, тем интересней ему становится.
А с другой стороны… ну что случится, если я покажу ему лицо? Оно у меня сейчас смуглое и совершенно не похоже на все описания внешности королевы Аминнариэль, которые он мог бы слышать. Уши я спрячу под платок. Заставлять меня ходить без повязки принц вряд ли будет, так что никто меня без неё больше не увидит. А он, возможно, потеряет наконец ко мне интерес. Да и защищать меня скоро больше не надо будет.
За размышлениями купание пролетает быстро. И вскоре я уже с долей сожаления поднимаюсь с воды, сразу же укутываясь в большое полотенце, взятое с той самой лавки.
Поспешно вытираюсь, одновременно с этим осматривая себя, чтобы убедиться в достаточной смуглости кожи. Так же быстро принимаюсь натягивать на влажное тело одежду. Точно такую же, как ту, что сняла перед этим. Поправляю волосы, повязываю на голову платок. А потом моя рука застывает над повязкой.
Надевать, или нет?
К возвращению принца я уже успела и поужинать, и постоять у окна, наблюдая из-за тяжёлой портьеры за суетой в освещённом факелами дворе. И погреться в кресле у камина. И несколько раз обойти по кругу всю комнату, чтобы снова вернуться в кресло. И всё это время мой взгляд то и дело возвращался к повязке.
Да. Я её не надела. Но оставила на столе, чтобы была под рукой. И до сих пор не могу до конца определиться — оставить всё, как есть, или всё-таки спрятаться обратно. Я без этого лоскутка зачарованной ткани теперь себя всё равно что голой чувствую.
Но сейчас уже поздно что-либо менять. Дверь открывается. На пороге появляется Адлар. И я застываю, выпрямившись в кресле и вцепившись пальцами в свою юбку. Отвернувшись, смотрю на пляшущие в камине языки пламени и буквально кожей ощущаю прикованный ко мне мужской взгляд.
Дверь закрывается с тихим щелчком. Я нервно сглатываю. Надо было надеть. Нельзя показывать никому своё лицо. Свои глаза. Я беззащитна без этой маски. Слишком открыта. Доступна…
Он ступает бесшумно, но я всё равно чувствую его приближение. Слышу, как скрипит кресло напротив. Сел в него. Смотрит на меня.