Харвиг почувствовал беспокойство. Последнее время они друг друга старательно избегали. Теперь, наблюдая, как бывшие друзья приближаются, ему захотелось уйти.
«Что же сегодня за день такой? Почему я всё время пытаюсь унести ноги?!»
Харвиг поборол малодушие и остался на месте. В конце концов, он пришёл сюда первым.
Когда между ними осталось с десяток шагов, Кибаль заметила «лиходея» и остановилась как вкопанная.
–Может, пойдём в Анкирох пешком? – громко спросила она у спутников. -Не хочу дожидаться.
Словно по волшебству, после этих слов к стоянке подкатила небольшая, на четыре места, карета. За вожжами сидел старый мокус. Он был одет в щегольской длинный тулуп. Вокруг шеи старик намотал синий клетчатый шарф.
Отроки переглянулись.
–Долго вы думать будете? – сварливо прикрикнул на них возница.
Харвиг пожал плечами и залез внутрь. Остальные не двинулись с места.
–Эй, я одного не повезу! – крикнул мокус.
Телери шагнула к карете и опершись на протянутую Харвигом руку, уселась рядом. Он был рад ей.
–Поехали! – Глери ухватил Кибаль за рукав. – Мы всё пропустим.
–Ладно. – решилась отрочица.
Они забрались в карету. Возница дёрнул поводья и они поехали в Анкирох.
Это была самая долгая и неприятная поездка за всё время пребывания Харвига в Сеннааре. Ехали молча, опустив глаза в пол. Харвиг занимал себя тем, что рассматривал разноцветные лоскуты на юбке отрочицы. Когда и это ему надоело, он повернулся к окошку.
Ещё на подъезде к Дворцовой Площади послышалась довольно назойливая и странная музыка. У Анкироха толпились люди, поэтому карета остановилась раньше, рядом с фонтаном. Отроки спрыгнули на брусчатку и направились ко дворцу.
Там собрались анхи и уги. Среди них было много детей, в том числе и с Тахгара. Харвиг разглядел в толпе знакомых арзынов. Между ними возвышалась курчавая голова Гаура.
Все глазели на весьма примечательного человека. Судя по всему, он взобрался на широкое подножье колонны, отчего его было хорошо видно издали. Гость крутил ручку деревянного ящика, висевшего у него на груди, и тот издавал те самые звуки. От них мороз продирал по коже и хотелось сотворить что-нибудь непотребное.
–Срамота… – прошептал кто-то позади Харвига.
Судя по внешности, музыкант был из смау. Низенький и тщедушный, с жёлтой плешивой головой, он кутался в свободно ниспадающую ткань кровавого цвета.
– Вот ты какой, Эб… – прошептал Харвиг.
Между тем музыка оборвалась. По толпе пронёсся вздох не то облегчения, не то досады. Гость поднял с подножья колонны тёмный мешок и потряс им над головой. Люди замерли. Тогда он запустил в него руку и принялся там сосредоточенно рыться. Это продолжалось довольно долго. Кто-то из отроков, возможно из ватаги арзынов, не выдержал и тонко крикнул: