Хэткок стоял у заднего выхода из снайперской палатки, глядя на серое дневное небо и далёкие фигурки, шагающие по обочинам залитой водой дороги. Вернувшись в палатку, он уселся на кровать и начал чистить винтовку. Шум дождя, барабанящего по брезенту, успокаивал, даря приятное ощущение безопасности. Он протирал затвор ветошью, смоченной в растворе для чистки оружия. Его приятный аромат расплывался по палатке, разносимый прохладным дневным ветерком, задувавшим в большие сетчатые окна.
И вдруг спокойствие этого дня нарушила стрельба у подножия высоты. Хэткок вскочил на ноги, услышав разрыв мины с дистанционным управлением. Он сразу же понял, что патруль, только что вышедший с высоты 55, попал в засаду.
Он увидел, как морпехи разбегаются в стороны, чтобы залечь и принять бой. Но огонь противника был настолько плотен, что лучшее, что они могли сделать — попытаться остаться в живых. Вьетконговцы устроили засаду в зарослях, расставив мины «Клеймор»[8] по обочинам дамбы рисового чека, которая использовалась для прохода по рисовым полям. Морпехи в патрулях нередко срезали по ней путь, направляясь к перекрёстку. Когда патруль свернул на этот нахоженный путь, вьетконговцы открыли огонь. А затем взорвали «Клейморы», когда морпехи бросились в рисовый чек — зону поражения Ви-си.
Осознав свою трагическую ошибку, захваченные врасплох морпехи вылезли на дамбу и начали отходить, стреляя по зарослям. На дамбе по пояс в воде остались лежать четыре человека. Один из них был без сознания: пуля пробила каску, чиркнула по коже, и послала его в нокаут.
«Чёртовы Ви-си! — сказал Хэткок, стуча ребром ладони по двери. — С ними бороться — что с муравьями: их и палишь, и травишь, и давишь, а они всё равно из-под земли лезут».
Сержант, командовавший патрулём, доложил начальнику отделения разведки, что четверо морпехов погибли на дамбе, а остальные, включая двоих тяжелораненых, добрались до высоты. Доклад его был точен, вот только четвёртый морпех на дамбе не погиб.
К месту засады был отправлен усиленный взвод, но женщина, руководившая нападавшими, успела приказать партизанам утащить с собой морпеха, оставшегося в живых.
Поиски четвёртого морпеха в лесу и кустах продолжались, пока совсем не стемнело. Когда бойцы взвода прекратили искать павшего товарища, было уже понятно, что его унесли вьетконговцы.
Сразу после наступления темноты дождь прекратился, и всё вокруг окуталось лёгким туманом, накрывшим низину с рисовыми полями вокруг высоты 55 словно прозрачной вуалью. В блиндаже, обложенном мешками с песком, где морпехи пили пиво под рок-н-ролл, Хэткок слушал рассказы тех, кто вернулся живым после засады. Его раздирали и боль, и гнев из-за того, что раненого морпеха оставили там, но он ничего не говорил тем, кто, запинаясь, рассказывал о случившемся, пытаясь пивом заглушить печаль. Он понимал, что их скорбь намного тяжелее его собственной — раненый был им другом.