– Они? Вы хотите сказать, он тут не единственный?
– Да, встречаются разные экземпляры. Мы привыкли и не замечаем их, но вам, конечно, сейчас это кажется… невероятным, я понимаю. А вот и Лиля! – Взгляд доктора устремился к окну, и Шкуродер, проследив за ним, вздрогнул: на подоконнике сидела белокурая девочка лет семи с ярко накрашенными губами и нарумяненными щеками, что выглядело неестественно на лице такого маленького ребенка. И главное, секунду назад девочки там не было!
– Лиля и Вениамин Казимирович вечно бродят вместе. Неразлучники. Что ж, в том не было моей вины: у Лили было слабое здоровье, а Вениамину Казимировичу просто не повезло. Кто ж знал, что так случится? Ну, и медсестра, конечно, переборщила с дозой снотворного. Вот и маются теперь, бедолаги, не на том свете и не на этом, застряли… Но вы не бойтесь, это случилось больше тридцати лет назад… э-э… точнее, в восемьдесят пятом, да. На данный момент процедура отработана досконально, и уже несколько человек, получивших лечение, помолодели и осчастливлены.
Девочка спрыгнула с подоконника и побежала по коридору – совершенно бесшумно, как в немом фильме, – и вскоре растаяла, как и человек в шляпе. У Шкуродера закружилась голова, и ему пришлось отпустить подрагивающие веки и опереться о колонну обеими руками, чтобы не упасть. Лобачев подхватил его под руку и потянул за собой. Шкуродер послушно поплелся за ним, успокоенный его уверенностью, однако в сумраке коридора его поджидало новое потрясение.
Из темного угла у входа им навстречу с глухим рычанием выпрыгнуло нечто огромное, массивное и зубастое, сверкнули стальным блеском длинные когти, и, перед тем, как существо исчезло, Шкуродер успел заметить его человеческое лицо – мужское, заросшее густой щетиной, обрамленное длинными волосами, свисающими до плеч грязными сосульками, совершенно неуместное на зверином теле, заросшем серой шерстью. Инстинктивно отпрянув, Шкуродер впечатался плечом в стену, сбив с ног доктора. Тот с грохотом упал на пол, но сразу встал, потирая ушибленный локоть и ворча:
– Что за день сегодня! Сговорились они, что ли?! – и, уже громче: – Энвер! Энвер, негодник, я знаю, что ты где-то здесь! Я знаю, что это твоих рук дело! Вернись немедленно, иначе я сам отправлюсь за тобой, и тогда тебе не поздоровится!
Шкуродер шарил взглядом вдоль стен абсолютно пустого коридора с множеством дверей по обеим сторонам и никого не видел.
– Извините, ради Бога, за такой шокирующий прием, – виновато пробормотал Лобачев, и Шкуродер, совершенно ошалевший, подтвердил: