– Генерал-майор авиации Антошин, – лихо отчеканил генерал, – кто такие?
Церемониал представления и предъявления пропусков длился довольно долго. Генерал внимательно вглядывался в каждую бумажку и подозрительно косился на Шебаршина, который нервно шарил по карманам в поисках документов. Нашел, наконец, целую пачку бумажек и протянул Антошину. Автоматчики сидели на бэтээре и никакого интереса к происходящему не проявляли. Хотя, собственно, это они обязаны изучать пропуска.
Видимо генерал-майор Антошин был человеком либеральным и не гонял в три шеи чужих солдат.
Сам Антошин тем временем с интересом разглядывал камеру Шебаршина, который водрузил её на плечо, видимо, для большей солидности.
– Телевидение УССР, оператор Шебаршин Георгий Константинович, – гордо представился Шебаршин.
– Как Жуков, – Антошин добродушно усмехнулся. – А вот это тоже телевидение?
Генеральский указательный палец бесцеремонно ткнул в пятак моего респиратора.
– Нет, что вы, это респиратор, – нахально объяснил я.
Улыбка исчезла с генеральской физиономии.
– А классный у вас самолет, товарищ генерал, – я махнул в сторону бэтээра.
Бледное лицо генерала покраснело. Он явно закипал.
«Квиты! – радостно подумал я. – Не фиг радиоактивными пальцами в рожу тыкать!»
– Это мой борзый сынуля, Николай Тимофеевич, – вдруг объявил отец.
Антошин несколько секунд всматривался в его лицо, потом хлопнул себя по бедру и, улыбаясь, протянул руку:
– Рад встрече, Николай Константинович! Прекрасный очерк написали, спасибо!
– А вот его, – сердитый кивок в мою сторону, – надо было дома оставить! Нахватается рентгенов, что потом?
– Да мы здесь только около часа, Николай Тимофеевич, – сказал отец, – а на площадку вообще не ездили. Я понимаю. А что это вы с патрулём разъезжаете? Не уехали в Киев? Судя по вашему лицу, рентгенов вы нахватались сверх всякой меры!
Антошин как-то осунулся, задумчиво посмотрел по сторонам.
– Да, еще в первые деньки под сотню набрал. Собственно я уже лечился в Киеве. Почистили немного. А вернуться попросил командующий округом с подачи Силаева. Вот, дескать, генерал тут здорово порядки наводил, так нехай еще попрацюе. Э-э прогуляемся немного, Николай Константинович, подышим чернобыльским воздухом?
Отец улыбнулся – с именами-отчествами у генерала были явные нелады – и молча кивнул.
Они отошли от машины.
– А кто стрелял-то? – крикнул я вслед, – от рентгенов отстреливались?!
Генерал оглянулся.
– Да уж господина Рентгена я бы с удовольствием расстрелял! Вместе с госпожой Кюри…
– Счет два-один! – резюмировал Климчук, подмигнув мне. – В твою пользу.