София выбежала из покоев отца злая, как тысяча гиен огненных, и направилась в свои апартаменты, чеканя шаг, не хуже придворных гвардейцев. «Надо же! Обо мне печётся! Вот кто бы поверил? Кто я ему? Дочь или нет? Возможно, меня подкинули во дворец и император принял меня из жалости?» ─ остановившись у окна, девушка топнула ножкой. ─ «Что за чушь ты несёшь, София? Просто ты принцесса, агнец, отданный в жертву политическому союзу».
Разум твердил, нужно смириться, вот только сердце, глупое строптивое сердце, смириться не могло.
Часа через два в комнату принцессы вошла мать. Девушка вздохнула. Она надеялась, что шаги в коридоре принадлежали императору и его приближенным, что отец передумал и теперь спешил лично известить её. Но нет. На пороге стояла женщина, которой всегда было наплевать на собственных детей. Она исправно рожала и тут же отдавала младенца в руки нянюшек, не проявляя боле ни к одному из своих чад ни малейшего интереса. Так что же случилось сегодня?
─ Мама?
Императрица величественно вплыла в покои и кивнула Фионе. Та послушно поднялась со стула и прошмыгнула в открытую дверь, плотно прикрыв её за собой.
Тяжёлый ларец появился, словно из ниоткуда, и опустился на ложе.
─ София! Подойди ко мне.
Девушка подошла кровати и присела на самом краешке. Тонкие пальцы матери поглаживали бархатную обшивку шкатулки.
─ Это твоё приданое, дорогая. ─ Боже! Как холодно звучали эти слова из уст почтенной дамы. Даже тут она не могла расслабиться.
«Что ж,» ─ подумала София, ─ «всё, как всегда!» Открыв ларец, она чуть не задохнулась от обилия золота и драгоценных камней.
─ Но это не всё. ─ Ладонь матери разжалась, явив на свет два удивительных старинных кольца. ─ Этими кольцами нас с твоим отцом венчал сам епископ. Они даруют владельцам богатство, власть, величие. Но… только в паре. Несколько столетий они передаются по женской линии, старшей дочери.
Принцесса повертела одно из них в руке и тут же вернула.
─ Но вы с папой живы. Возможно, после вашей смерти…
Глаза женщины заволокли слёзы.
─ Это случится очень скоро. Но, ─ она прикрыла рот Софии, готовой возразить, указательным пальцем, ─ но я сожалею лишь об одном. О том, что не смогла вам дать столько любви, сколько вы с братьями заслуживали. ─ Две хрустальные слезинки скатились на щёки, и она небрежно смахнула их. ─ Я всегда думала, что духовные отцы знают больше толка в воспитании, что моя любовь может испортить моих детей, сделать их изнеженными и слабыми. Но сейчас, молчи, умоляю, ─ императрица промокнула глаза тонким платком, ─ я хочу что-то сделать для тебя, что-то важное. И я знаю, что…