– Мне было двадцать. Меня только посвятили в рыцари, когда я попал в переделку с шотландцами. Я умирал на поле, чувствуя, как жизнь уходит из меня вместе с каплями крови. И тут я увидел её. Она спустилась, словно Ангел, и вдохнула в меня новую жизнь, которую я уже не представлял без моей маленькой Элбы. Плохо было то, что девушка была шотландкой, но ещё хуже, что она принадлежала к племени Друидов, к их белой ветви Маи. Я думал, что отец моей возлюбленной, вождь племени Скайфингеров, Абрахам, не согласится на наш брак, но он решил не мешать счастью своей единственной дочери, но предупредил меня, что я должен отвезти Элбет подальше от Шотландии. И, с той поры, как ей исполнится восемнадцать, год следить, чтобы из её тела не вытекло ни капли крови.
– Что это значит?
– Давным-давно, в годы римских завоеваний, Друиды разделились на две ветви. Маи практиковали белую магию, следуя обычаям своих предков, Драу― чёрную. Но все Друиды рождались Маями, и только тогда становились Драу, когда отдавали свою кровь. Когда-то это был целый ритуал, потом его упростили. Юный маг мог и не знать, кто окажется рядом, если, к примеру, он случайно порежет палец, и какие слова будут произнесены в это время вольно или невольно. Если это случалось, Друида окутывали силы зла. Так Драу пополняли свои ряды. Каждая мать готовила оберег для ребёнка, ведь Драу чувствовали Друида, даже если он был очень дальним потомком. Они наблюдали за такими детьми. И, если не могли выкрасть в младенчестве, пытались получить их души именно тогда, когда юноше или девушке исполнится восемнадцать. На это у них был ровно год.
– Но ведь известно, что девушки теряют кровь с двенадцати лет!
– Это неважно. Злым магам нужна кровь, полученная в результате рассечения тканей. Это что-то вроде раскрытия врат тела. И душа в это время становится уязвимой. Даже если Друид защищён амулетом, первая кровь делает его просто видимым для Драу, и они начинают преследовать его, чтобы быть рядом на случай, если кровь прольётся ещё раз.
– Элба была Друидом? Но как же она погибла?
– Мы поженились за месяц до её восемнадцатилетия. Я отвёз её в своё поместье в Лондоне и представил ко двору, как графиню Элизабет Монтгомери. Она сразу очаровала королеву Элеонору и стала с ней неразлучной. Когда она поняла, что ждёт дитя, я был в походе. Я оставил её совсем ненадолго, всего на три недели. Но, вернувшись, застал жену в печали. Обрезая черенки роз, она уколола палец. Особой беды в этом Элбет не увидела, она была защищена амулетом, вот только Драу узнали место, где она прячется. Когда до родов оставалось совсем немного, Элба решила ехать в Шотландское нагорье. Она была уверена, что её народ защитит нас, тем более, что до её девятнадцатилетия оставалась только неделя. Но роды начались слишком рано, Мы остановились в долине, в домике пастуха. Его жена помогала моим малышам появиться на свет. Элба положила каждому половинку защитного амулета, чтобы сделать их недосягаемыми для Драу, а сама осталась беззащитной. Я никогда не забуду, как над равниной сгустились тучи, и день превратился в ночь. Я не видел Драу, только тени, которые сновали туда-сюда, разрывая моих людей на части. Я же держал детей на руках и не мог сдвинуться с места, скованный защитным заклинанием моей жены. Я никогда не забуду, как тьма сгустилась вокруг моей любимой. И тогда она вынула кинжал и убила себя. Маи появились слишком поздно. Абрахам вывел меня из магического оцепенения и заставил скакать в горы в сопровождении небольшого отряда воинов «Белого волка». По дороге мы потеряли половинку амулета, который защищал Дженни. Вождь клана произнёс защитное заклинание над внуками, но этого было недостаточно. Он забрал моего сына, Алфея, а дочь отдал мне. Ведь случись что, тёмные силы могли выйти на его народ и погубить всё племя, а, как вождь, старик не мог этого допустить. Я помню слёзы в глазах старого мага, когда он отдавал мне девочку. А я рыдал, навек прощаясь с сыном.