Все это - как бы филиалы Мемориального музея "Холм Славы", дочерние его побеги.
На "Холме Славы" идет совещание.
Хлопот по горло - ремонт. Светло-желтая паркетная дощечка переходит из рук в руки. Как добиться, чтобы на полу не было заметно заплат? И где заказать накладные буквы для стендов? И куда ехать за белилами?
Мне повезло: вижу работников музея в обстоятельствах стихийных и грозных, - с чем бы их сравнить по-походному? Разве что с нежданным ливнем на дневке. Наблюдаю, как дружно и слаженно, не считаясь с чинами и должностями, они - выражаясь образно - переставляют палатки и стаскивают на сухое рюкзаки.
И еще в одном мне повезло: вокруг канцелярского стола собралась живая история музея.
Широкоплечий, со звездочкой на пиджаке, Герой Советского Союза Н. В. Исаев. У Николая Васильевича Исаева - славное боевое прошлое. Он - ответственный секретарь президиума Львовской секции Советского комитета ветеранов войны.
Рядом с Исаевым - военный журналист, полковник в отставке Глеб Николаевич Рокотов. Голос у него - по фамилии: Глеб Николаевич не говорит, а рокочет.
Те, кто погребен на Холме, - их сверстники и соратники. А для остальных присутствующих - если не прадеды, то уж точно деды.
Вера Васильевна Гутьева, Галина Алексеевна Кораблина лишь ненамного старше музея. О Гале в служебной справке по "Холму Славы" упоминается как об одной из лучших школьниц-активисток. Справка недавняя, но устарела: сейчас Галина трудится на "Холме" штатно, учит ребят водить экскурсии.
Ее ученицы Оля и Надя, вчерашние десятиклассницы (прибежали в музей прямо с выпускного вечера), сидят тут же. Они только что поведали мне о самых маленьких экскурсоводах, девятилетних Лене и Наташе.
Практически все поколения "Холма" представлены тут. Но в уголке стул не занят, и, чудится мне, не случайно. На совещании незримо присутствует - по праву присутствует - и давнишний клуб "Поиск".
Журналист Виктор Головинский - мой сокурсник и, кстати, племянник Льва - незадолго до своей трагической гибели в Восточных Саянах записал в дневнике:
"Лучше всего человек проверяется в походе... То, что не заметишь в человеке за много лет, в экспедиции проясняется тотчас".
Доскажу про восхождение на Пикуй.
Итак, мы были на вершине.
Шли, как помните, без привалов, вымотались, проголодались. В мешках жестянки с тушенкой, сахар, крупа, - каким чудесным дымком сейчас запахнет вокруг!
- Нет, - сказал Бука, проштрафившийся, но по-прежнему уважаемый замыкающий. - Сперва найдем воду.
В наших флягах булькало еще порядочно воды, на кашу и чай хватило бы, но ведь завтра здесь встанет лагерь. И мы разбрелись цепью, прочесывая расщелины.