А вот из "Новгородской правды", 1967 год.
"...Наступление войск Волховского фронта началось 13 января 1942 года... В ночь на 24 января части 2-й ударной армии овладели Мясным Бором и прорвали на этом направлении главную полосу обороны противника. Это был серьезный успех войск фронта, в результате которого группа армий противника "Север" вместо подготовки к штурму Ленинграда вынуждена была перейти к обороне...
Полковник запаса Д. Жеребов (Ленинград)".
Переполненный впечатлениями, Кирилл отправился тогда вечером из школы в парк Сосновка - во время войны там был прифронтовой аэродром... Теперь белки гоняются в Сосновке друг за дружкой и замирают, поднимая рыжие свечки хвостов, дятел стучит на сосне, и если прижаться ухом к стволу, то лучше слышно все, что он делает. Тихо на маленьком воинском кладбище... Кирилл представлял себя на месте бойца Леонова в избитом взрывами снегу и знал, что не подвел бы своего командира...
Хорошо это - вдыхать лесной воздух Сосновки и ощущать то, что так трудно бывает передать - какой-то долгий и плавный бег по зеленой тропе, где мелькают низко висящие листья, или шаги в вышине над городом и рекой...
Дома Кирилл снова сидел над бумагами, ставшими ему дорогими.
"9.2.42 г.
...Получил письмо от сестры - у них большое горе. В дом попала зажигательная бомба, воды не было, дом сгорел. Они успели вынести только кое-что из одежды... Ирушка, милая, если они без крова - приюти их!.."
Из ленинградских записей, февраль 1942 года:
"В городе много пустых квартир, можно зайти в любой дом, открыть двери, они не запираются и вас ни о чем не спросят. Часто молчит или чуть слышно шепчет радио...
Одиннадцатого прибавили хлеба! Рабочим теперь выдают 500 г, служащим 400, иждивенцам 300. В столовых появились дрожжевой суп и блюда из дуранды (каша, лепешки) без вырезки талонов из карточек..."
"6.3.42 г.
...Милая, я не могу смотреть на великое надругательство, которое сеет враг на нашей земле, и пока бьется сердце, рука моя будет тверда в бою. Я не уклоняюсь от схваток, рад встречам с врагом, вкладываю в них все искусство, всю ярость, все презрение к смерти... В госпитале пролежал 18 дней и вернулся в часть. Рана заживает, перевязки делают на месте".
"16.3.42 г.
Я зол на себя. Говорят, на каждую старуху бывает проруха - так и со мной. В ходе боя, когда уже начало темнеть, приблизился к полотну дороги, шла сильная перестрелка, местами бились гранатами и я не заметил приблизившегося немца. Проклятый фашист проткнул меня пулей в поясницу. "Сквозное пулевое ранение без повреждения внутренних органов"... Не беспокойся обо мне, Ирушка. Здесь прекрасный хирургический состав..."