А под газетной вырезкой обнаруживается еще "Выписка из работы врача И. В. Яковлевой-Назаровой "Об острых психических нарушениях на почве длительного голодания...", начинающаяся словами: "Зима 1941/42 года была беспримерно тяжелым испытанием для жителей Ленинграда. Едва ли в прошлом бывали положения, равные по тяжести тому, в котором находилось население нашего города в этот период. Осада Парижа 1871 года, Порт-Артура 1904 года, Перемышля 1915 года не были столь длительны и не снизили питание жителей до того крайнего минимума, который имел место в блокированном Ленинграде..."
Читая эти строки, Кирилл снова задумался, но не над той блокадной зимой, а вообще над жизнью... Он знал в школе и в своем классе таких ребят (правда, их было немного), что избегали воспоминаний о тяготах войны, а из всего, что касалось ее, тянулись больше к подвигам да наградам; и он не знал, что ему с этим делать, - их было жалко, потому что они обкрадывали себя: какие-то важные кладовые их памяти оставались пустыми...
"5.1.42 г., Удельная
С Новым годом, дорогой мой Сереженька! Единственное мое желание - увидеть тебя снова здоровым, бодрым - ради этого готова переносить все... Придя в больницу 29 декабря, я застряла здесь. От сильного мороза вышла из строя отопительная система отделения, пришлось срочно переводить больных. Ночую у нашей санитарки тети Лены. Вечерами мы варим суп из сухих грибов и твоей картошки, я рассказываю ей о тебе. Я твердо верю в победу... Лечусь от малярии, вся пропиталась хинином..."
И снова вырезки из газет. Вот "В бой за Родину", январь 42-го года: "Глубокий снег. Кажется, по этому снегу, через этот лес не пройти. Но приказ краток: пробить колонный путь для обхода и внезапного удара по врагу. В лютый мороз, с валенками, полными снега, бойцы двое суток, метр за метром, прокладывали дорогу... Чтобы сделать проход в непосредственной близости от противника, группа бойцов незаметно подобралась к месту. Через несколько секунд раздался первый взрыв; понадобился еще один заряд, с запасным шнуром прибыл командир т. Назаров. В это время группа фашистов в 15 человек стала приближаться к месту работы. "Вы продолжайте свое дело, я огоньком прикрою!.." - и т. Назаров вместе с бойцом коммунистом Леоновым открыли огонь из автоматов... Немцы уже в 70-80 метрах, но Назаров и Леонов не ослабляют огня. Стойкость храбрецов заставила хваленых вояк убраться подальше. К вечеру проход для штурма был готов... Враг в панике отступает. Чтобы задержать наше наступление, он заминировал все дороги..."