Перейдя дорогу, зашла в магазин, выбрала самый большой шоколадный торт с пошлыми масляными розочками. Старушкам понравится. Сунула руку в карман за деньгами и побелела. В кармане лежал злосчастный кулон, часы, Хронос, как его там называли? Нет, с моей памятью всё было в порядке. Я отчётливо помнила, что древнюю вещицу схватил Вадим. Возможно, в темноте карманы перепутал?
Визитка шефа осталась в лаборатории. Закинув торт, я понеслась в обитель начальства к телефону и набрала одиннадцать цифр. Трубку долго никто не брал. Видимо, сотовый шефа стоял на подзарядке. Что же делать? Наконец, знакомый баритон.
– Даша?
– Алло, Вадим Дмитриевич! ЭТО опять у меня.
– Что ЭТО?
– ТО самое, что мы весь вечер вчера искали.
– Не может быть! ― минутная заминка. Видимо, босс обыскивал сам себя. ― Но я ведь точно помню, что поднял ЭТО с пола и положил в пальто. Твои шуточки?
– Больно надо. Сама ошалела, когда обнаружила. Ладно, куда подвезти?
– Вези в гостиницу. Я выйду. Как раз такси в аэропорт вызвал. Чемодан пакую.
Выскочив на улицу, поймала автомобиль.
– В «Европу»!
Дырка в пуховике оказалась бездонной, да и китайцы на пухе не сэкономили, поэтому я бежала, окружённая мягким белым облаком. Прямо Снежная Королева, мать твою!
Шеф стоял у дверей.
– Вот. Не теряйте больше.
Вадим усмехнулся и махнул, усаживаясь в подъехавшее такси. Я долго смотрела вслед, будто эта машина увозила от меня нечто очень важное, нечто очень ценное, то, что я ждала всю свою жизнь. Шмыгнув носом, поплелась на остановку.
Домой добиралась час. Пух с меня всё ещё сыпался. Остановившись у квартиры, решила стряхнуть куртку. Не нести же всё это безобразие в дом!
Дзынь! По ступеням вниз полетело что-то маленькое, блестящее. Спустившись на пролёт, нагнулась и позеленела. Это как? Тот же кулон, или они размножаются?
Влетев в квартиру, бросилась к телефону.
– Даша, я у стойки регистрации. Говорить не могу.
– Стойте! Дело срочное.
– Ладно. Только быстро.
Я откашлялась.
– Вадим Дмитриевич, Вы меня, конечно, простите, но ЭТО у меня.
В трубке раздался стон, вой, а потом послышались витиеватые русские маты. Если перевести речь на классический язык, на тот, литературный, которому нас учили в школе, смысл сводился примерно к следующему. Шеф не мог понять, что за фигня творилась вокруг, вспомнил мать, надеюсь не мою, послал всё на анатомический мужской орган и приказал мне сидеть тихо на месте и не выпускать ЭТО из рук.
– Сейчас подъеду, жди.