Прошла неделя, самая прекрасная и сумасшедшая в моей жизни. Так хотелось разделить радость с мамой, с Луизой, с Ирен. Я уже не стремилась покинуть Лес-Хоилтон и мучительно соображала, как смогу обосновать перед братом собственное похищение. Силы крохотного клана МакГрейвов и могущественного английского лорда казались несопоставимыми. Устоять против Чандлера шотландцам не удасться. Да я и не хотела стать причиной кровопролития. Оставался открытым ещё один вопрос. Что будет, когда найдётся настоящая Мери? Я старалась отогнать грустные мысли. Ведь впереди была зима, которая длилась в высокогорье до апреля, а, значит, меня ждали целых пять месяцев счастья.
Я вышивала праздничную салфетку, когда дверь с шумом открылась, и на пороге появилась Молли или Долли (я всё ещё их путала). Женщина казалась испуганной и взволнованной.
– Миледи, там Эмм, гончар… Он умирает!
Отбросив рукоделие, я понеслась в комнату, отведённую семейству гончара.
На Тину страшно было смотреть. Обливаясь горючими слезами, она вытирала пот со лба мужа, который корчился на кровати, испытывая неимоверные страдания.
– Когда это началось? ― отодвинув подругу, уселась на край ложа.
Тина вытерла глаза.
– После обеда. Ему вдруг стало плохо. Не знаю, что это за болезнь, но от неё уже скончались и кузнец, и повариха и пять воинов, лучших воинов.
Эмм весь горел. Нет, я не знала такой болезни, которая могла унести за несколько часов жизнь крепкого мужчины, коим гончар казался. Разве только… Отравление!
Я повернулась к Тине. Собирай женщин. Мне понадобится много кипячёной воды, трава сены и уголь, лучше берёзовый. Да быстрее, шевелись! Я вспомнила, как матушка лечила горничную, отравившуюся грибами.
Оставшись наедине с Эммом, склонилась к широкой груди и прослушала сердце. Оно билось слабо, еле слышно.
Гончар открыл глаза.
– Простите меня, миледи.
– За что?
– Это я выпил вино, которое было приказано отнести Вам. Но я не знал!
Уронив голову набок, мужчина застонал.
Что за бред! Я не просила никакого вина. Впрочем, размышлять было некогда. В комнате уже собрались женщины.
– Всё, кроме угля. Сейчас Петрос пережжёт берёзовые ветки и принесёт его. ― Молли водрузила на стол котёл с водой.
– Дождись и перетри в ступке, так мелко, как сможешь. А нам нужно влить в Эмма воду, много воды.
Мужчина, казалось, находился без сознания.
– Стойте, у старой Присциллы, которая занималась тут врачеванием, была специальная лейка. Я на кухню её утащила. ― Долли стукнула себя по лбу.
– Живо неси, и ковш.
Мы с Тиной попытались придать грузному телу сидячее положение, подложив под спину мужчины несколько подушек.