— Потом, — рыкнул Ульф, не убирая клыков со складки кожи на ее плече. — Будет еда, мытье, но потом. Свейта…
Надо что-то сказать, мелькнуло у него. Уговорить ее. Иначе она начнет его бояться. Его и так следует бояться, но торопить это ни к чему.
— Прошу… — просипел Ульф, по-прежнему не разжимая клыков.
И замер, слушая, как колотится сердце Свейты.
* * *
От меня сейчас несет потом, подумала Света. А Ульф недавно любовался на здешних красавиц. Прелестных и чистых. Уж не потому ли…
Она отрывисто вздохнула. И вспомнила вдруг прежнего Ульфа — улыбчивого, разговорчивого. Нынешний вцепился в ее плечо клыками, прищемив кожу до легкой боли. Дышал хрипло, обдавая шею горячими выдохами. Стоял, ссутулившись и придавив когтистыми ладонями ей бедра.
Я не хочу так, горестно подумала Света. А следом в уме мелькнуло — но пока Ульф был прежним, мне все нравилось. Теперь Ульф потихоньку звереет. Выходит, он попал в беду, и любовь прошла?
— Целовать, — вдруг выдохнула Света. Затем обняла его. Стиснула бугристые плечи изо всех сил.
Ульф торопливо разжал клыки и потянулся к ее лицу.
Губы у него были горячими. А одна из когтистых ладоней залезла под рубаху. С дрожью погладила Свете грудь, пока язык играл с ее языком — безжалостно, как кошка с мышкой.
Однако клыки Ульфа, придавившие Свете губы, тем временем стали меньше. Затем он вскинул голову. Пробормотал:
— Хочу тебя сейчас. Это все запах. Ты пахнешь сладко, Свейта. Весенним цветом.
Какая уж сладость с дороги, хмуро подумала Света. Но поправлять Ульфа не стала. Голова внезапно закружилась, и голод отступил.
— Если скажешь нет, не трону, — сипло пообещал Ульф.
Она качнула головой, глядя в глаза, горевшие янтарем. Ярко и чисто, до золотых искр.
В горе и в радости, мелькнуло у Светы, когда когтистые ладони стянули с нее рубаху. И горячий язык Ульфа прошелся по соскам.
Ласка была грубой, но сбила Свете дыхание.
В болезни и здравии, спутано подумала она, когда Ульф вдруг развернул ее. И снова притиснул к стене, прижавшись всем телом уже к спине. Ладонями накрыл ей груди, дыхнул в затылок…
— Еще не поздно, — уронил Ульф.
А сам пригнул голову к Светиному плечу. Коснулся обнаженной кожи уже губами. Мягко, осторожно.
— Я тут, — прошептала Света.
И вскинула руку, дотягиваясь до его макушки.
Надо лбом Ульфа топорщились жесткие волосы. Молочная грива была собрана сзади в хвост, но пара выбившихся прядок пощекотала ей ладонь.
* * *
Брякнул ремень, упав на пол вместе с добром, висевшим на нем. Ульф содрал с себя одежду, одной рукой придерживая Свейту — чтобы не убежала в последний миг.