Чай протолкнул пиццу дальше, и я смогла оценить кальмаров и перепелку, на мясо и рыбу меня не хватило, Греков попробовал все, и его опять все устроило. Может, лояльность Павлина была вызвана нависающим двухметровым Юрасиком? Вот и Ася появилась, честь дегустировать передала ей, а сама пошла переговорить с метрдотелем, нужно решить вопрос с дополнительными официантами, к моему возвращению осталось согласовать десерты. В меню не было моего обожаемого шоколадного торта, а жаль, это действительно нечто сверхъестественное.
Вроде бы все обговорили, на все получила согласие, спиртное выбрали, хорошо, что особой необходимости в дегустации спиртного не было, Греков в нем разбирался и просто указал, что хочет. Работать с ним было на удивление легко, обычно на меню уходили недели, а тут все максимально быстро. Ася и Павлин удалились, Юрочка попросил меня остаться ненадолго. Официант поставил передо мной тарелочку с шоколадным тортом и чашку с зеленым японским чаем.
— А это домой заберешь, — Юрочка поставил рядом со мной коробку, в которой был еще кусочек торта. Встала и чмокнула Юрку в щеку, он довольный ушел в свое кухонное царство. Я предвкушала наслаждение, но перед моим столиком возник Павлин.
— А у моих родителей такое же меню?
— Нет, они другое утвердили, но дегустировать не собираются, они мне доверяют как профессионалу.
— А это мы не пробовали, — Греков взял вилку и отковырнул чуть ли не половину моего торта, — вкусно, почему его нет в меню?
— Сами же вычеркнули.
— Вчеркните обратно, это самое вкусное из того, что было. Так и знал, что вы меня обделите.
В итоге заказчик съел весь торт, пришлось мне довольствоваться чаем, заветную коробочку с "черным счастьем" спрятала, а то не дай бог Павлин съест.
* * *
"Учительница русского языка, впервые прыгнувшая с парашютом, была потрясена, удивлена, крайне обескуражена, но вслух кричала по-другому".
Старый анекдот вполне отражал мое состояние, когда меня вытолкнули из самолетика, единственное, что могла делать, это кричать и материться, потом боль от натянувшихся строп… полет и свобода. Егор так заразительно рассказывал о прыжках, что я согласилась не раздумывая. Потом, правда, пожалела об излишней поспешности, особенно, когда меня выпихнули в голубую бездну. Полет закончился, мне хотелось прыгнуть еще раз.
— Понравилось?
— Да, здорово, хочу еще.
— Через неделю можем повторить, вернусь в пятницу и заеду за тобой с утра в субботу.
— Замечательно, а что дальше?
— Тихий ужин.
— Тихий?
— Да.
Мотоцикл взревел и понес нас по дорогам Подмосковья обратно в спешащую Москву. Странно было доверить своего "железного коня" и быть пассажиром, но Егору я доверяла безоговорочно. Меньше месяца знакомы, я была готова отдать в его руки свою жизнь, Лотта посмеивалась надо мной и предрекала тихую семейную жизнь. А мне вдруг захотелось это "тихой семейной жизни", хотелось ждать его вечерами, хотелось проводить все свое время с ним, хотелось детей… Детей, кто бы сказал, что я буду о таком думать, первая бы его на смех подняла. Может, и хорошо, что его не будет неделю, побуду без него, может, тогда мозги вернутся на место. А сейчас у нас еще целый вечер и ночь впереди.