Пока она соображала, я заглянул в предыдущие сообщения в цепочке и чуть не высказался вслух. Нецензурно.
Эта доносчица расписывала директору каждый мой шаг: Артемьев опаздывает, Артемьев постоянно ходит курить, Артемьев весь день болтается без дела, Артемьев редкостный разгильдяй, ну и всё в таком духе. Даже сообщила, что я называю директора в разговоре с другими сотрудниками непозволительно панибратски — Иванычем. Ну не дура ли? Детский сад какой-то.
Я вообще-то не обидчивый и не мстительный, но заблокировал ябеде доступ в её же систему, пока она сочиняла донос. А потом наблюдал за её метаниями. Она потыкалась-потыкалась, почертыхалась шёпотом. Покраснела вся от натуги. Но затем поймала мой взгляд и тотчас догадалась.
— Это ты? — выпалила.
— Ну а кто? — изобразил я удивлённое непонимание. — Я тут так-то с утра сижу. А ты меня только сейчас признала?
— Всё шутишь? Издеваешься? Смешно? Ничего. Вот за такие проделки ты ответишь! Ещё поглядим, кто будет смеяться последний.
Она разнервничалась, выскочила из кабинета. Через полчаса вернулась. Я, конечно, уже всё разблокировал и следы своего пребывания зачистил. Более того, пропатчил* заодно ей дыру в системе, через которую проник, но Инга всё равно сидела злая и сильно меня ненавидела.
А вечером, в самом конце рабочего дня, директор попросил меня зайти к нему.
_________________________________
пропатчить* — залатать
А вечером, в самом конце рабочего дня, директор попросил зайти.
Наверняка поводом нашей встречи стала очередная кляуза Инги. Дура. Хоть бы подумала, ну что он мне сделает?
— Ну как там у нас дела? — поинтересовался он.
Выглядел Иваныч усталым и грустным, и напоминал в этот момент старого больного сенбернара.
— Процесс идёт, — пожал я плечами, плюхаясь в кресло напротив. — Наблюдаю пока.
Иваныч кивнул и замер, задумчиво глядя в сторону. Я терпеливо ждал. Ну не совсем терпеливо, конечно. Мысленно я торопил его: «Ну, давай уже, договаривай скорее, что хотел! У меня через двадцать минут автобус!».
Наконец он вздохнул и произнёс глубокомысленное:
— Иногда всё так надоедает, да? И думаешь, зачем всё это… В чём смысл? Суета, нервотрёпка бесконечная, постоянные проблемы…
Я присмотрелся повнимательнее. У него что, плохие анализы?
— С вами всё нормально? Со здоровьем там…?
— Да не жалуюсь. А почему ты спрашиваешь?
— Ну, у вас такие экзистенциальные мысли… с чего бы вдруг?
— А ты разве никогда не задумывался, для чего ты делаешь… ну то, что делаешь?
О, философские беседы точно мимо меня.
— Нет, не задумывался. Я и так знаю. Только не для чего, а потому что. Потому что мне это нравится. Я всегда делаю только то, что нравится или хочется.