– Индукция? – переспросил Серфер.
– Психическая индукция, – пояснил КуДзу, – взаимовлияние. Действует как настоящее психическое заражение. Страшная сила, между прочим. В прежние времена в закрытых пансионатах у девушек даже месячные начинались одновременно, не говоря уж об истериках. Но мы отвлеклись. Когда число нервных расстройств приблизилось к критическому уровню, общество оказалось на грани катастрофы. Проблему надо было решать быстро и радикально. Твой отец предложил стереть базы и полностью обнулить списки грехов. Начать все с чистого листа. И нам это удалось. Хотя сама информация сохранилась, конечно. Но люди поверили, что все базы стерты и все прошлые грехи отпущены – а это и было целью перезагрузки.
Примерно так Серфер это себе и представлял. И все же что-то здесь не связывалось.
– Но если проблему решает только обнуление, его пришлось бы периодически повторять. А перезагрузка, насколько я знаю, была всего одна.
– Одна, – согласился КуДзу. – Я же говорю – мир изменился. Теперь не нужны даже списки грехов, теперь преступными стали сами свойства человеческой натуры. Мысли, намерения, влечения.
– Но это же абсурд! – не поверил Серфер. – Как можно карать за мысли?
КуДзу посмотрел на него со снисходительностью взрослого, вынужденного объяснять ребенку самые элементарные вещи.
– Ну, например – ты представлял когда-нибудь своих одноклассниц голыми?
Серфер покраснел и промолчал.
– А теперь подумай, как это можно квалифицировать согласно Моральному Кодексу. Прикинул?
– Но это же… Только в голове! – начал Серфер.
– А голова-то прозрачная! – закончил КуДзу. – Это тоже старая история. Когда-то в одной части света гомосексуалистов всячески опекали, а в другой преследовали и могли даже приговорить к смерти. И они, естественно, стали бежать оттуда, где им плохо, туда, где хорошо. Но чтобы получить статус беженца, им надо было доказать свою гомосексуальность. Пройти специально разработанный тест. Потом эту практику сочли унизительной и отменили. Но тест к тому времени проверили, обкатали и спрятали под сукно. Постепенно там накопилось множество тестов, раскрывающих различные склонности человека, в основном сексуальные и агрессивные. Полный оперативный набор. Собрать его, кстати, было непросто – люди в те времена первертов не жаловали, и те предпочитали не афишировать свои наклонности. Пришлось насильственно вводить политику гипертолерантности и давать сексуальным меньшинствам особые привилегии, недоступные остальным. По сути, меньшинства стали элитными вип-группами, диктующими всему обществу свое понимание правил поведения. А когда перверсная ориентация стала давать ощутимые социальные преимущества, начались и массовые каминг-ауты; так появилась широкая база для исследований в этой области. Одновременно в среде сексменьшинств усиленно насаждалась идея, что они принципиально «иные», что их ориентация обусловлена исключительно их соматической предрасположенностью, и ни в коем случае не влиянием среды. Но аргументов у этой теории постоянно не хватало, поэтому перверты всегда с радостью шли навстречу ученым; они готовы были пройти любые тесты для получения «окончательного» доказательства. Чем это закончилось, тебе, надеюсь, известно. Сегодня любая сексуальная девиация является серьезным преступлением, Кодекс определяет это совершенно однозначно. То, что Федерация не карает всех преступников, ничего не значит – в любой момент она может взять в оборот любого из своих граждан. И все они каждую секунду помнят о том, что постоянно живут под дамокловым мечом собственных грехов.