— Карл, время просыпаться!
Мне снился отвратительный сон. Мне снилась мама, которая пыталась меня разбудить, но она была мертва вот уже как шесть лет. Я ещё пару минут подремал, но она позвала меня снова. Я повернулся набок и попытался опять укутаться в одеяло , но кровать была странных размеров и что-то было не так.
— КАРЛИНГ ПАРКЕР БАКМЕН, ВРЕМЯ ВЫЛАЗИТЬ С ПОСТЕЛИ!
Я простонал и встал со всё ещё закрытыми глазами, и провёл руками по лицу. Что-то было основательно не так.
— Чувак, она тебя назвала по полному имени. У тебя серьёзные неприятности! — сказал мой брат.
Но этого не могло быть. Я не видел моего брата ещё с тех пор, как мы похоронили нашу мать шесть лет назад. Он даже не пришёл на похороны Мэрилин или Элисон. В тот момент, как я проводил руками по лицу, я понял, что оно было гладко выбрито и на нём не было даже утренней щетины. Я продолжил трогать свою голову и обнаружил, что у меня были волосы. Но я давным-давно облысел.
Я открыл глаза и оглянулся. Мой мелкий брат, Хэмильтон, сидел на краю кровати и ехидно улыбался. — Ты бы лучше встал, а то мама ой как разозлится! — Но он не был моим братом. Мой брат на два года младше меня, соответственно ему 65. Этот Хэмильтон был моложе, намного моложе, он выглядел на десять или двенадцать лет, он был совсем ребёнком. И что же мы делали в нашей старой спальне, в доме в Лутервилле. Я не жил там уже пятьдесят лет. Я выехал, когда мне было ещё семнадцать. Я озадаченно посмотрел вокруг. Я был в нашей старой спальне. В той самой спальне, которая была наверху, напротив спальни родителей. Она была тут, прежде чем мы переехали в гараж, когда здесь был ремонт.
— Карл, ты уже встал?! — прозвучало из коридора.
— Да встал я, встал! — ответил я.
Хэмильтон ухмылялся, когда он начал одеваться. Обычно он был медленным. Я встал с постели и открыл свою сторону шкафа — да, слева на вешалке висела моя одежда. Я надел халат и поковылял по коридору в ванную. Дверь спальни Сьюзи была закрыта, но я слышал, как она встала. Я проскользнул в ванную комнату, прежде чем кто-нибудь смог меня увидеть.
У Хэмильтона и у меня не было никакого зеркала в комнате, но одно имелось в ванной. И оно отразило в себе лицо молодого меня, каким оно было в юные подростковые годы. Что происходит? Последняя вещь, которую я помнил, так это то, как я зашел в магазин антиквариата Middle Eastern и кажется, получил сердечный приступ. Я умер? Это рай или ад? Я помню, что имя владельца магазина было Салим ал А-дин ал-Кассим, а я еще держал тогда лампу. Лампа Ал А-Дина?Алладина?? Я еще пожелал стать снова молодым. Разве это возможно?