– В смысле?
– Брю, я не говорю, что я не заслужил эту штуку, но это совсем не так, как на телевидении. На той миссии все стало довольно паршиво. Я на самом деле удивлен тому, что он уже этого не знал.
МакРайли пожал плечами:
– Он повязан с различными банковскими органами, но насколько я сам знаю, он ни черта не смыслит в военной сфере. Может, он просто увидел медаль и решил не давить на героизм, но зачем тогда продвигать идею с флагом? Может, он просто вообще понятия не имеет, что значит все это.
– Я тоже не знаю, дружище, но мое мнение – не буди лихо.
Энди Стюарт довольно быстро свернул идею насчет флага, но сразу же начал давить на иное. Самым очевидным было то, что я, мол, пытался купить выборы. Что бы я ни делал, я был слишком богат. Если я жертвовал деньги, то я пытался купить их поддержку. И уже затем, сколько бы я ни отдавал, этого было мало, и с моими финансами я дешевил. Он громко призвал и налоговую, и биржевой комитет разобраться, как я получил свои грязные денежки (он так и сказал), а после того, как оба агентства его проигнорировали, он обратился в Генеральную Прокуратуру и Отдел Юстиции, чтобы они расследовали мой подкуп следственных органов.
Малая часть правды в утверждения Стюарта все же была. Я годами жертвовал деньги в разное количество местных гражданских и обслуживающих групп. Пять или десять тысяч долларов – это огромная сумма для местного добровольного пожарного участка или клиники, и я регулярно отдавал по паре сотен тысяч практически во все группы на территории. Большую часть я отдавал в округе, поскольку сам жил относительно близко к центру Девятого Округа. Брюстер же просто превратил мои регулярные жертвования в позирования. Мы никогда не произносили агитационных речей на этих событиях, но если меня спрашивался, я всегда мог добрым словом поддержать участников и их полезную и нужную работу, которую они проделывали.
Если быть полностью честным, Стюарт тоже сделал много хорошего, отдавая деньги. Как минимум раз в неделю он участвовал в пресс-конференции или позировал, или же говорил о новом государственном гранте, или налоговых льготах, или улучшении дорог. Конечно же, то, что отдавал он, ему ничего не стоило, в отличие от меня.
Мы же наступали по двум фронтам. Первым была история о том, как я построил свой бизнес с нуля, мы даже записали видео, где был виден дом моих родителей. Они уже там не жили, продав его при разводе. Но все же наглядно было ясно, что я не вырос в особняке. Второй фронт был более негативен. Я заработал свои деньги на фондовых рынках. А как мог Энди Стюарт, который непрерывно работал в общественном секторе после выпуска с юридического факультета, сколотить состояние больше двадцати миллионов долларов? Когда журналисты начали допытывать нас насчет этого, мы предоставили сокращенные части информации, которые добыли наши следователи. Номера счетов мы не предоставляли, но указали названия банков. Как и ожидалось, поднялась волна беспокойств, где Стюарт просто взорвался от того, что эта информация вышла в свет, и выкручивался от вопросов, правда ли это.