Думаю, понятно уже, что я довольно эгоистичное и эгоцентричное создание. А такие люди, как правило, ненавидят тех, кто приземляет их, особенно это касается родителей. Здесь я была счастливым исключением, я своих родителей любила. Мой отец, Алексей Сергеевич, был сурового, но доброго нрава. Временами я жутко им гордилась, а временами просто ненавидела, особенно когда он мне что-то запрещал. И хоть это было редко, но, как говорится, метко. В шоу-бизнес я не пошла именно из-за его сурового «нет».
А вот моя мама, Наталья Васильевна, была волевым, но в тоже время мягким человеком. Наверное, только такая и могла справиться с моим отцом.
Наблюдая теперь за тем, как моя мама старается, я вдруг осознала всё, что им пришлось пережить по моей вине. Все свои детские и взрослые истерики, скандалы, когда они запретили идти в модельное агентство. Дни, когда мне устанавливали комендантский час за то, что я без предупреждения гуляла до трёх ночи. Мои плохие оценки, выговор от учителей. Мои непомерные требования в виде брендовых шмоток. И многое другое.
Все эти важные в то время вещи померкли в моих глазах, когда я увидела, как моя мама с наигранным оптимизмом пыталась уговорить меня пойти погулять по парку, хотя у самой в глазах стояли слёзы. Когда вспомнила, как дрожал голос отца, который звонил каждый вечер.
Они любили меня.
Такую бестолковую неудачницу.
Осознав всё это, я посреди маминого монолога о пользе свежего воздуха внезапно села прямо на пол там, где стояла и разревелась, как маленькое дитя. Именно так. Как маленькая. Громко, навзрыд, вытирая сопли и слёзы руками.
Мама испуганно подскочила и, упав на пол рядом со мной, крепко обняла.
— Ну-ну, маленькая моя, поплачь, поплачь, легче станет… — приговаривала она, гладя меня по голове. Всё хорошо. Всё наладится. Всё образуется.
От её слов я заревела ещё сильнее. Я-то знала, что это не так.
— Мама… — всхлипывая, сказала я. — Я всё испортила. Я разрушила свою жизнь.
— Неправда, — замотала она головой, плача. — Ты живая, здоровая, красивая девушка. У тебя ещё многое впереди.
— Нет, мама, — продолжала я всхлипывать. — Я упустила единственный в жизни шанс. Я никчёмная и ненужная.
— А вот это полная чушь! — возмутилась она и, вытерев мои щёки своим рукавом, поцеловала в одну, потом в другую, а потом и в лоб. — Я люблю тебя. Твой отец любит тебя. Ты нужна нам. Ты ещё встретишь людей, которые будут любить тебя. Что бы ни случилось, всегда можно подняться и идти дальше.
— Но так уже не будет.
— Значит, будет по-другому. Не отчаивайся, девочка моя. В жизни столько возможностей. Ты даже не представляешь.