– Зачем рассказывать что-то тому, кто прекрасно читает все твои мысли?
– Затем, что я делаю это очень редко и в случае крайней необходимости, – ответил мне Кристиан. – Как в клубе, где мне нужно было узнать точно, что это ты. Как во время нашей медитации, чтобы понять, в чём проблема, – на его губах появилась улыбка, а у меня вырвался судорожный вздох. – Я не читаю твои мысли постоянно, Эми. Иногда это случается непроизвольно, в те моменты, когда ты слишком громко думаешь. И просто знай, у нас не принято поступать так с любимыми.
Затаив дыхание, я широко открыла глаза и старалась не превратиться в радугу. Он снова назвал меня любимой? Неужели этот мужчина всё-таки меня любит? Отгоняя наваждение из разноцветных эмоций, я моргнула и потрясла головой. На мою реакцию, мужчина тихо рассмеялся и спросил:
– Что тебя так удивило? Не веришь?
– Верю. Но странно, – решила не уточнять пока, насчёт «любимых», вместо этого поинтересовалась: – Так ты не знал, что это твои эмоции так фонят?
– Никто не знал. Даже наш Док решил, что это от тебя. Но теперь мне понятна твоя реакция в некоторых моментах. И это объясняет, почему мои эмоции последнее время такие сильные.
– А вот мне непонятно, – буркнула я, глядя на его губы, которые были так близко.
– Ты возвращаешь мне всё обратно, и я получаю свои же эмоции в двойном экземпляре, – усмехнулся Кристиан. – Постараюсь контролировать себя. И в ресторан всё же поедем вечером. Только тебе нужно будет зайти к нашему гримёру.
– Хорошо, – я прошептала, не особо вслушиваясь в его слова, но готовая согласиться с чем-угодно, пока Крис так смотрит.
У меня вновь произошёл какой-то гормональный всплеск. Все мои мысли сейчас занимали его губы, к которым хотелось прикоснуться. Не выдержав, я подалась вперёд и поцеловала Кристиана, чем вызвала его удивление. Но в следующий момент оказалась на спине и меня вновь окунули в радугу, с которой я так и не смогла до конца справиться.
Покашливание у двери, заставило нас замереть. Мы повернули головы к входу, где стоял мистер Корвин и краснел. Неловко как-то вышло. Но смутились только я и мистер Корвин, а Кристиан поднялся на ноги, как ни в чём не бывало. Он протянул мне руку, чтобы помочь встать и произнёс довольно громко:
– Мне начинает нравиться само слово «медитация», – после чего засмеялся и добавил: – Закончатся занятия, я за тобой зайду.
Довольный, с широкой улыбкой на лице, Крис вышел из зала. Я смотрела ему вслед и думала о том, что сейчас произошло. Определённо это были не его эмоции, но и полностью своими я назвать их не могла. Вроде всё это шло откуда-то изнутри, только создавалось впечатление, что мной руководит кто-то другой. Это как с теми фразами, которые порой вылетали из моего рта и доводили Криса до состояния ужаса.