Она больше не сомневалась и юркнула под густую листву, устроилась рядом с Макаром. Тот ловко, за талию, подтянул ее поближе и накрыл обоих прозрачным покрывалом.
На Арину неожиданно снизошло вселенское спокойствие. Подобные ощущения она испытывала только тогда, когда рисовала. Теперешние казались немного другими, словно ее окутало надежное тепло в этом коконе из полиэтилена. Вдруг стало безразлично, что творится вокруг, что будет дальше. Существовало только то, что здесь, сейчас, а главное — рядом.
Макар так и не убрал руку с ее талии, но других вольностей не позволял. Арина по наитию прислонилась головой к мужскому плечу и задремала под мерный стук капель.
* * *
Будильник громко тикал у ее уха. Зачем она поставила его так близко? Неужели, на подушку?
Арина открыла глаза, поморгала, не сразу сообразив, что она не дома, в своей кровати, а у реки — на коленях у парня. Точнее, там лежала ее голова, но все же…
Девушка скосила глаза кверху, не решаясь повернуть голову. Макар спал. Его грудь ритмично двигалась под футболкой, а рука крепко, но нежно прижимала девушку к поджарому телу. Даже во сне он беспокоился, чтобы Арина не вымокла или не свалилась в траву. Ужасно хотелось как можно дольше понежиться в его объятиях, но что подумает о ней Макар, когда проснется? Она ему не родственница и не его подружка. К сожалению. Неужели она это подумала?
Арина прислушалась к своим ощущениям. Поняла, что не может врать, во всяком случае, себе. Ей хотелось бы встречаться с таким парнем. Именно с этим парнем. Так точнее. Она не знала, почему, но верила, что таких, как он, больше нет. Для нее. Несмотря на то, что по свету бродит его двойник. Истины ради стоило согласиться с тем фактом, что она не успела пообщаться с Антоном. Однако девушка не могла представить себя вот так, рядышком, с другим юношей. Даже если он — близнец Макара.
Осторожно и весьма неохотно поднявшись с нагретых коленей, Арина отодвинулась. Не слишком далеко. Жаль было расставаться с вдруг ставшим необходимым теплом.
Дождь закончился. Лишь капли, сползавшие с листьев, мягко стучали по дереву. Они-то ее и разбудили. К сожалению.
Вздохнув, Арина потянулась к альбому. Она решила воспользоваться подвернувшейся возможностью и еще немного порисовать с натуры — сонной и очень красивой. Карандаш привычно двигался по бумаге, словно она писала пальцами: лепила острые скулы, создавала выразительный рот, отмечала ноготками легкий прищур глаз.