— Да чего тут непонятного? Губы у вас, милочка, тонкие. Наносить осторожно, круговыми движениями. Потом подвести… Кого только не поцелуете, разомлеет и влюбится без памяти… — проинструктировала женщина, а потом добавила насмешливо, даже подмигнула. — А одноклассники и подавно.
— Но каким образом… — начала было Настя.
Продавщица уже не слышала. В несколько шагов она одолела путь до головы вагона, не удостоив предложением наркоманского вида парня, и оказалась на платформе. За всеми этими рассуждениями о полезных мелочах Анастасия и не заметила, как электричка сделала остановку.
В считанные секунды парень, тот самый, в очках и капюшоне, медитировавший доселе в углу, вскочил, сгрёб вещи с верхней полки для багажа, и выскочил вслед за огнекудрой незнакомкой на перрон. И сделал он это весьма своевременно, поскольку поезд моментально тронулся, набирая ход.
Настя же в полном недоумении разглядывала малюсенькую коробочку, доставшуюся ей за сущие гроши, пытаясь осмыслить произошедшее, насколько ей позволял здравый смысл.
Упоминание одноклассников было, конечно, из разряда обычных совпадений. Ну, кто же из неустроенных тридцатилетних не попался на эту удочку, разбередив напрасные надежды и первые сердечные раны?! Да что там, половина страны, должно быть, записалась в одноклассники, и лишь у немногих хватило ума тут же удалить свои учётные записи в этой заразной, а точнее «заразительной», как дурной пример, социальной сети.
Правда, здравый смысл внёс в это вполне логичное объяснение маленькое «но». Именно завтра, именно в эту субботу Настя собиралась на вечер школьных друзей, под который был зафрахтован целый зал в ресторане с поистине туземным названием «Дежавю».
Она бы предпочла цветущий май, ну, или зелёный июнь. Такие встречи по её мнению надо было всё же как-то связать с последним звонком или окончанием школы. Но впервые за пятнадцать минувших лет они решили собраться, и сделать это по случаю дня рождения Валентина, смазливого и разбитного парня, чьего внимания тогда добивались почти все девчонки класса, восходящей эстрадной звезды ныне. Да и он не пропускал ни одну. Польщённый эдаким вниманием одноклассников, Валентин даже оплатил половину предстоящего банкета и обещал спеть кое-что из хитов на сладкое.
А вот Насте он никогда особо не нравился, иное дело отличник Эдуард. Целеустремлённый, уверенный в себе, из семьи дипломатов. После МГИМО, говорят, он быстро продвинулся наверх и получил хорошее место в этой системе, не без помощи родителей, разумеется.
На одноклассниц взирал снисходительно или покровительственно. Анастасия все ночи по нему проплакала, все глаза проглядела, но Эд оставался к ней совершенно равнодушен, облекая этот холод, впрочем, в мягкие формы и вместе с тем как бы давая понять, что её страдания напрасны и у них никогда ничего не получится.