– Леша…
– Что? Не хочешь? Не поверю. Не завелась? Дай мне пару минут, к тому же я прихватил твою любимую смазку.
– Мы же в машине на трассе!
– Любовь моя, здесь дорогу-то еле видно, не то что двух трахающихся в машине идиотов. Лиза, мать твою, разденься уже!
Несколько секунд мне кажется, что жена будет дальше спорить.
– Все кончилось, Лиза. Я все знаю. Я знаю, что ты не разлюбила меня, я знаю, почему ты ушла. Мы давно спалились, что вместе, и для твоего мудака совершенно неважно, перепихнемся мы в машине на трассе или нет. Он все равно подумает то, чего ты боишься, так давай хотя бы получим удовольствие. К тому же я заслужил награду, потому что от твоего Герасимова скоро останется мокрое место. Вадим накопал на него очень много информации, включая доказательства организации убийства моего отца. И я дам этой информации ход…
Смотрю на часы и хмыкаю.
– Точнее, уже дал. Я заслужил награду.
Она колеблется, закусывает губу, но в глубине потемневших глаз я уже вижу медленно разгорающееся желания.
– Давай, Лиза. Мы никогда не занимались сексом в машине. Давай, хватит упрямиться.
Все еще сомневаясь, она стаскивает куртку и берется за пуговицы, не сводя с меня глаз. Кажется, до Лизы еще не дошло, что догонялки и прятки закончились. Она больше не сможет солгать, что не любит меня и хочет уйти, а я не собираюсь держаться вдали.
Я жадно смотрю, как она раздевается. Пытаюсь не пропустить ни одного мгновения. Взглядом веду по краю белья, тонкому черному кружеву и светлой нежной коже. Когда на Лизе ровным счетом ничего не остается, подтягиваю ее к себе, до конца откидывая сидение.
Она очень близко, смотрит сверху вниз, а кончики волос щекочут мне шею и плечи. Неловкими движениями Лиза расстегивает ремень на моих брюках, а я никак не могу поймать ее губы, чтобы поцеловать, и довольствуюсь грудью.
Хотя это тоже особое удовольствие: втягивать в рот набухшие затвердевшие соски, срывать с приоткрытых губ стоны наслаждения, покрывать поцелуями пышную грудь и губами ловить биение ее сердца.
– Отрастишь волосы? Как раньше.
– У меня не получится. Им нужна целая куча процедур.
– Сделай. Я скучаю по кудрям.
– Хорошо.
Лиза, наконец, справляется с джинсами, и я медленно опускаю ее на член, наслаждаюсь первым проникновением. Она упирается мне в плечи, но больше из-за нервов – ей неуютно и страшно, что нас снова застукают, но она очень меня хочет.
– Еще я хочу на море. Сто лет не был в отпуске, а ребенку пора проветривать миндалины. Хочу…
Она стонет, двигаясь на мне, и остается только удивляться, как получается говорить одновременно с неторопливыми толчками в разгоряченное влажное тело. Окна машины запотевают, окончательно отрезая нас от внешнего мира. Я прохожусь пальцами по позвоночнику Лизы, рисую волнующие узоры на ягодицах.