Лиза
– С невестой.
– Из-за меня?
Мне не хочется отвечать на этот вопрос, поэтому я старательно делаю вид, что выбор между пепперони и гавайской – самый важный на данный момент. И он действительно важен. Лиза очень любит гавайскую, она единственная из моих знакомых, кто за сочетание ананасов, курицы и ветчины готов продать душу.
Вот только я не готов учитывать ее вкусы и превращаться в заботливого влюбленного вьюношу. И я люблю пепперони. Только если закажу ее, то буду половину ночи смотреть, как тонкими пальчиками Лиза осторожно выковыривает слишком острые слайсы колбаски, стараясь оставить как можно больше сыра. И это даже эротично, но совершенно неуместно.
Пепперони или гавайская. Да уж, бля, судьбоносный выбор.
Хер с ней, пусть будет сырная. Жаль, не доставляют бухло, я бы сейчас с удовольствием догнался. До сих пор не могу «развидеть» следы на ее спине. И до сих пор руки подрагивают в непреодолимом желании сомкнуться на шее ублюдка.
– Не хочешь поведать мне интересную историю собственной любви?
– Нет.
– Зря.
– Леш, почему ты просто не уйдешь?
Она кутается в покрывало, словно вдруг застеснялась, как будто совсем недавно не отвечала на мои поцелуи и не обнимала меня ногами в нетерпеливом желании. У этой девушки как будто стоит мгновенный переключатель. От улыбки к слезам, от любви к равнодушию, от возбуждения к страху.
И меня заодно переключает. Ненависть. Желание. Жалость. Злость. Вкл-выкл.
Чтобы не смотреть на Лизу и снова не заводиться, я ухожу на кухню. Хотя будем честны: помогает слабо. Здесь еще сильнее видно нищету, в которой она теперь живет. И в то же время руку бывшей жены: дешевые, но черные матовые тарелки. Кружка с космической туманностью. Большая пачка овсянки, которую она и в замужестве-то поедала тоннами.
Холодильник пустой, кроме пачки творога и огурца в нем ничего нет и, судя по всему, давно не было. Это странно, Лиза вроде получала зарплату. Все в ней, в ее поведении, странно. Часть меня все еще ненавидит ее, а другая часть, та, которой больно от вида шрамов, задается вопросами.
Почему она ушла? Что такого предложил ей этот Михаил?
Почему так стремительно? Одним днем, не дождавшись, когда я приду в себя, бросив ребенка на друзей, смывшись буквально за сутки. Вот я прихожу в себя в больнице – и уже на следующий день вижу довольную жизнью жену на пляже.
Как будто это две разные Лизы, как будто я жил все это время с актрисой, а потом вдруг ее контракт закончился – и циничная стерва вылезла наружу. И это не самый нереалистичный сценарий, если бы в комнате сейчас не сидела какая-то совершенно другая Лиза. Не та девушка, в которую я влюбился, и которая родила мне сына, но и не законченная тварь.