Никита закатил глаза и, пробурчав что-то о вреде алкоголя, подхватил меня на руки.
– Ты – настоящий мужчина! – воскликнула я и обвила руками шею парня. – Жаль, что не натурал.
Даже в таком состоянии поняла, что сболтнула лишнего.
– Прости, Ник, я не хотела…
Вспомнив слова Стаса о том, что парень не любит, когда затрагивают вопрос о его ориентации, я поспешила заткнуться. Никита заволок меня в комнату и осторожно опустил на расстеленную кровать.
– О чем это ты? – нахмурился, глядя на меня сверху вниз.
– Ни о чем, – захлопала невинно глазами и попыталась натянуть на лицо одеяло.
– Нет, так не пойдет. Говори, что ты имела ввиду?
Похоже, Никита и впрямь не любил афишировать свою особенность: глаза сверкали, словно два сигнальных маяка, а губы вытянулись в тонкую напряженную линию.
– Я не хотела тебя обидеть, – выпятила я нижнюю губу.
– Говори!
– Ну, Стас рассказывал о твоих отношениях с… и-и-ик.. парнями.
– Каким парнями? Какие отношения? По-твоему, я гей?
Он так сильно выпучил глаза, что я даже испугалась – а ну как выскочат из орбит и запрыгают по полу, словно два теннисных мячика. Я представила себе эту картину и, зажмурившись, затрясла головой.
До ушей донесся громогласный хохот.
– Ник, – прошептала потрясенно, приподнимаясь кое-как на локтях и глядя, как тот, повалившись в кресло, трясется от смеха.
– Стас – говнюк, – выдавил он с трудом, вытирая выступившие на глазах слезы. – И давно он тебя просветил?
– В день нашей первой встречи.
Парень снова расхохотался.
Я попыталась сфокусировать взгляд на его лице, но картинка упорно расплывалась в тумане. Похоже, коньяк обладал замедленным действием и сейчас, доведя клиента до кондиции, вот-вот готов был отключить мое сознание.
Я совершенно не понимала причины такого безудержного веселья Никиты, только хлопала глазами и изо всех сил старалась настроить резкость. Выходило не очень.
– Никитосик, милый, давай мы обсудим это… в другой раз. Если, конечно, захочешь.
Все еще содрогаясь от смеха, Никита поднялся на ноги, подошел к кровати и помог мне переместиться к подушке.
– Приподними голову, – произнес сдавленным голосом, пытаясь сдержать смех.
Я послушно вытянулась в струнку, позволяя лучшему другу стянуть с меня платье. Парень повесил мой дорогущий наряд на спинку кресла и, вернувшись ко мне, натянул одеяло до самого подбородка.
– Спокойной ночи, подруга, – каким-то странным голосом сказал он, сделав ударение на слове «подруга».
Размышлять, что же это могло значить, не было сил. Я поерзала, пытаясь занять удобное положение, и подняла затуманенный взгляд к лицу друга.