– Не уверена, что оно доброе, – отозвалась едва слышно, краснея как рак в кастрюльке.
В руках парень держал поднос, на котором дымилась чашечка ароматного кофе.
Стараясь не смотреть в глаза Никиты, я протянула руку и молча взяла напиток. Сделала глоток и только после этого подняла взгляд к лицу друга.
– Ник, я…
Запнувшись, тяжело вздохнула.
– Мы с тобой… вчера…
– Целовались, – закончил за меня парень.
Я густо покраснела.
– Но ведь ты…
– Не гей, если ты об этом, – усмехнулся он и присел на край кровати.
Я натянула до подбородка одеяло, стыдясь пристального взгляда Никиты. Смешно, учитывая, сколько раз бегала перед ним в одних трусах. Губы парня скривились в горькой усмешке.
– Послушай, вчера вечером ты много выпила и полезла ко мне целоваться, не перебивай, – сказал, поднимая вверх палец, когда я попыталась что-то ответить. – Но целовала ты не меня. Это я понял, когда ты три раза назвала меня Костей. Признаюсь, соблазн воспользоваться ситуацией был велик, но, тогда, я бы просто перестал уважать себя.
– Значит, ничего не было? – на всякий случай уточнила я.
– Ничего. Ты отрубилась на моем плече раньше, чем успела дотянуться до главного.
Услышать это было большим облегчением, но взглянув в печальные глаза друга, я испытала прилив стыда.
– Ник, прости, я не хотела причинять тебе неудобства.
– Неудобства?
Парень усмехнулся и, растрепав волосы, вскочил с кровати и принялся мерить шагами комнату.
– Никаких неудобств, – махнул рукой. – Девушка, которую я люблю, считает, что я гей и любит другого – это моя реальность. Ты здесь абсолютно ни при чем.
Я закусила губу. Было больно смотреть на метания близкого мне человека, но помочь ему я была не в силах. Виола оказалась права. Снова.
– Ответь мне на один вопрос, – тихо произнес Никита, остановив, наконец, взгляд на моих губах. – Если бы в тот вечер, когда мы познакомились, Стас не наплел тебе этой ерунды про мою якобы нетрадиционную ориентацию, у нас могло бы что-то получиться?
– Ник, я…
– Могло бы?
Я потупила взгляд.
– Думаю, да.
До ушей долетел прерывистый вздох.
– Что ж, это мой косяк. Я должен был догадаться, что без Стаса тут не обошлось – ты так странно на меня косилась. К тому же, ты так явно проявляла к нему симпатию, что я предпочел вообще не вмешиваться.
Почему-то вспомнился вечер, когда Стас вернулся с мальчишника и заявил, что их с Никитой дружбе пришел конец. Для меня это было потрясением, но ни один из них так и не признался в причине ссоры.
– Так вы из-за меня тогда поругались?
– На том гребанном мальчишнике? – Ник усмехнулся. – Можно и так сказать. В тот вечер я вытащил твоего мудака из постели со шлюхой. Пригрозил ему, что все расскажу тебе, но он только заржал. Сказал, что ты просто не поверишь в эту чушь, зато я рискую перейти в разряд врагов, которые покушаются на ее любовь. Прости.