– Как погляжу, клубнику любишь?
– Почему так решили?
– Да, не важно, – и обратился к продавщице. – Два сорбета, пожалуйста. Клубничный и вишневый.
Алина встала совсем рядом, и снова Рома ощутил ее духи. Это далеко не элитный парфюм, каким пользуется та же Вика, но теперь в голове образовалась четкая ассоциация – клубника, значит, Мельникова.
– Вот, держи, – протянул ей стаканчик и палочку.
– Спасибо. А вон и лавочка освободилась, – девушка ловко соскочила с площадки и поехала в сторону посадочного места.
Довлатов шел за ней следом с мороженым в руках, какое не ел со школьных лет. Он вообще не любил мороженое. А сейчас, выходит, гуляет с девчонкой, которая его раздражает, ест то, что не любит. Забавно…
Они устроились на лавочке, Алина вытянула вперед ноги, откинулась на спинку. А Рома все еще был зажат, потому с характерной морщинкой на лбу уныло ковырялся палочкой в стаканчике сорбета.
– Ты говорила, что окончила школу с медалью. А дальше какие планы?
– Продолжать учиться, – даже смешно стало от такого вопроса. Неужели он думает, что ее заветная мечта вечно подносить и уносить тарелки? – Я уже поступила.
– Да? – наконец-то посмотрел в зеленые глаза. – И куда?
– В Государственный Университет Управления.
– Ого! На бюджет?
– Нет. Все ж иду на вечернее.
– Насколько я знаю, обучение там не из дешевых.
– Это да. Но я взяла образовательный кредит. В общем, быть мне квалифицированным бухгалтером, если не вылечу, – улыбнулась без особого удовольствия.
– Смотрю, у тебя все схвачено. Молодец.
– Ну, у меня есть мечты, а чтобы они исполнились, нужен диплом. Не до конца же дней ходить в официантках.
– И о чем мечтаешь, если не секрет?
– Эх, забыла свой трехтомник мечт дома, – резко повеселела, отчего и Рома немного расслабился. – Мечтаю о хорошей работе, своей квартире, машине. О клинике для мамы.
– А кроме материальной стороны?
– А зачем вам это?
– Беседу поддержать. Можешь не отвечать, если не хочешь.
– Все люди мечтают о любви. Я не исключение, – пожала плечами. – Если вы об этом.
– И пока твое фейское сердце свободно? – и кто тянул за язык. Что он вообще несет? Какое еще сердце?
– Свободно. Там не каждому суждено поселиться.
– Но кому-то все-таки суждено? – Довлатов мысленно бился головой об стену, но ничего не мог с собой поделать.
– Кому-то да. Кому-то настоящему, надежному, кого не будут волновать условности.
– Ты о чем?
– О своей семье и безденежье.
Рома искренне восхитился ее рассудительностью. И говорит прямо, не боится, не юлит. Эта девочка далеко пойдет, характер в ней есть.
– А Вы?
– Что я?