Не успела закончить фразу, как учитель снова меня перебил.
– Шевелить и пытаться взлететь – две разные вещи! Наказана!
– За что?
Я часто заморгала глазами. Как это наказана? Я же ничего такого не совершила.
– За то, что жизнь других учеников висела на волоске из-за твоих махов крылами!
– Но…
– Не обсуждается! Наказана!
Препод громко топнул и плюнул мне в ноги.
– И что мне теперь делать?
– Поступаешь в распоряжение портнихи на неделю. После занятий будешь ей помогать.
Поняв, что доказать у меня ничего не получится (даже если я попытаюсь затоптать эту мелкую шавку, наказания не избежать, только хуже сделаю), решила смириться с судьбой. Потому просто кротко кивнула. Ну мне показалось, что кротко. Хотя почему-то не отпускало ощущение, что остальные восприняли мой кивок как угрозу. Ну и пусть боятся!
– Следующий! – рявкнул препод, и Ханна робко подняла руку.
Без долгих рассусоливаний Всеволод Аристархович что-то пробормотал, и девушка обратилась в изящного дракона с приличного размера крыльями. И цвет Ханны был как ее волосы – фиолетово-красный, – только более насыщенного оттенка. Я с завистью посмотрела на нее. Была бы я в своем родном теле, красивый бы из меня дракон вышел, не то что сейчас.
– Пошевелите крыльями! – приказал препод, и Ханна расправила их. По толпе пронесся вздох восхищения, да и я не смогла сдержать зависть. Большие, кожистые, с тонкими прожилками и будто кружевным рисунком. Хочу такие же!
Ханна сделала пару взмахов, и по залу пролетела пара порывов слабого ветерка. Увидев это, у меня появились сомнения: что-то мне уже расхотелось иметь такие красивые, но слабенькие крылья. То ли дело мои – мелкие, но с ног собьют. Маленькие да удаленькие.
– Тот неловкий момент, когда размер не имеет значения, – хихикнула я и была награждена презрительным взглядом принявшей человеческий вид Ханны.
Она гордо прошла мимо, пребольно наступив мне на ногу. «Ах, прости, я подумала, что это подушка,– фыркнула она, тряхнув вишневыми волосищами.– Иной раз размер имеет значение. Особенно такой… выдающийся». В толпе захихикали. Я отвернулась и уставилась на лепнину на потолке, не присоединившись к отстрелявшимся студентам, что весело балагурили в углу аудитории, сидя на пунцовых подушках. Я краем глаза наблюдала, как злобный препод обратил одну из перьеволосых девиц в снежно-белого дракона с зелеными не то усами, не то бровями. Мне было все равно. Я до смерти не хотела тащиться к сумасшедшей портнихе, тем паче шить не умела. Бабуля учила меня вышивать крестиком и вязать, а вещи кроила и перешивала сама, стуча на древней ножной машинке. И вообще, это было так несправедливо, что мне хотелось визжать! И опять захотелось есть, зря я не заначила в карман пару яблок из столовой. Да ведь и карманов в этой уродской форме не было! Надо посоветовать моей будущей надзирательнице усовершенствовать форму. Или хотя бы подлизаться к ней, чтобы сделала пару накладных карманов мне лично. Я вспомнила мерзкую сцену в кабинете ректора и покачала головой. Едва ли это у меня получится, портниха – сдвинутая нимфоманка, вон как налетела на нашего ректора! Почему-то мне было это дико неприятно, хотя начальник был почти посторонним. И все же я знала его чуть ближе, чем остальных, и он проявил ко мне хоть какое-то участие.