Русские более, чем другие народы, не могут жить без того, чтобы видеть целостную картину мира и великую историческую цель[113].
И то и другое в течение почти ста лет большинству россиян предоставлял «русский марксизм», причудливая смесь передовых европейских теорий своего времени с русским революционным атеизмом (который, в свою очередь, был антитезой русского православия)[114].
Русский марксизм – это своеобразное миросозерцание, обеспечивавшее относительную стабильность состояния русской души именно за счет способности все объяснить и сформулировать главную цель общественного развития.
По своей природе русский марксизм более близок не к теории, а к великим мировым религиям и стоит в одном ряду с христианством, иудаизмом, исламом, буддизмом и конфуцианством.
Русский марксизм рухнул вместе со всем привычным укладом советской жизни в конце 80-х годов XX столетия. Принято считать, что ему на смену в качестве новой русской идеологии пришел либерализм.
Марксизм не был теоретически преодолен или переосмыслен. Его признали «практически» бесполезным, не нашедшим подтверждения «в реальной жизни». На фоне крушения политических и экономических институтов, ценностей, ориентиров, политических режимов и государственных границ эта потеря оказалась самой незаметной. Тем более что на освободившееся место хлынул такой поток новых идей, которого, казалось, должно хватить на несколько русских поколений.
По марксизму в России даже не стали справлять поминок. Не успели, в суете не до того было. А зря, ведь незахороненные души превращаются в призраков, имеющих обыкновение беспокоить по ночам самозваных наследников. И вот на фоне салонной музыки европейского либерализма начинают доноситься грубо «материальные» хриплые выкрики неприкаянного и диалектичного русского духа.
* * *
Русское сознание создано учениями, способными, опираясь на единый принцип, объяснить окружающий мир во всех его взаимосвязях. По всей видимости, это общее требование ко всем историческим формам русской национальной идеи, в каком бы обличье она ни выступала.
Душа русского человека невероятно чувствительна к «логической харизме», завораживающей силе аргументов и силлогизмов. Для нас почему-то невероятно важно, чтобы мир был объясненным[115], причем не просто объясненным, а воспроизведенным из самых своих оснований при помощи единой методики, которая приобретает в наших глазах значение религии.
Сила русского марксизма была в его «научности» («Учение Маркса всесильно, потому что оно верно»). Для русского слуха это не просто слова, это – музыка. Именно целостность русского марксизма обеспечивала то беспрецедентно безраздельное влияние, которое он имел на русские умы. Поэтому русский марксизм нельзя заменить чем угодно, какой-то красивой идеей или набором лозунгов. Ему может наследовать только такое же всестороннее и целостное «учение».