О феномене российской интеллигенции написано так много и так талантливо, что рискованно даже касаться этой темы. Позволю себе сделать только два замечания.
Во-первых, интеллигенция возникла в России как особый «культурный» класс, занимающий свое место в обществе не столько в силу особых экономических интересов, сколько благодаря наличию у его представителей общих ценностей, принципов и стереотипов поведения, которые позволяют им быть «культурной альтернативой» существующему обществу и государству. Его социальные границы размыты, потому что интеллигентность в России не столько статус, сколько диагноз, состояние духа. Мир русской интеллигенции – антимир русской власти. Здесь все симметрично и все «от противного».
Во-вторых, русская интеллигенция изначально заняла в политической жизни русского общества то место, которое в политической жизни западного общества занимала идущая к власти буржуазия. Непереводимое на иностранные языки слово «интеллигентность» – это русский аналог буржуазности. Однако здесь она имеет столь причудливые очертания, что ее природа с трудом угадывается.
Эти два тезиса нуждаются в комментарии. В России никогда не было и нет до сих пор полноценных классов в западном понимании этого слова – как больших групп людей, различающихся способом осуществления экономической деятельности и занимаемым в связи с этим местом в обществе.
На Западе развитие капитализма сопровождалось отделением государства от общества (и экономики в том числе), с одной стороны, и делением общества на классы по экономическому признаку – с другой. В России государство так никогда и не отделилось от общества, оно продолжает и сегодня опосредствовать общественные отношения, стоя за спинами людей, чем бы они ни занимались.
Точно так же деление общества на группы по экономическому признаку, по способу осуществления экономической деятельности не было полным и последовательным. В России формула «как я добываю свой хлеб, то я и есть» не работает. Образ жизни и мышления здесь не связан жестко с принадлежностью к той или иной экономической группе. Вопреки сложившемуся мифу, классовое сознание в России не было развито и остается неразвитым до сих пор.
Деление общества на классы – не единственно возможное. Общество может делиться на страты по самым разным основаниям, а не только по способу экономической деятельности. Люди отличаются по своему семейному положению, уровню образования, типу культуры и сотням других признаков. Однако в западном обществе деление на классы, то есть по экономическому признаку, имеет столь существенное, столь определяющее значение, что во многих случаях при анализе его особенностей другими делениями можно, словно в математике, пренебречь как предельно малыми величинами. В России, напротив, деление на классы не самодостаточно. Здесь зачастую иные группы, возникшие из других оснований, оказывают самостоятельное и существенное влияние на развитие общества.