Глава 3. Российское правосудие: «отделение от власти»
Когда народ в государстве развращен, законы почти бесполезны, если не управляется оно деспотически.
Наполеон Бонапарт
«Максимы и мысли узника Святой Елены»
Иностранца, с благоговением поднимающегося по ступеням Эрмитажа в бывшие царские покои, у самого входа встречает огромная скульптура богини правосудия, которая без всякой повязки пристально взирает поверх весов на потенциальных клиентов. Из одного этого он мог бы сделать вывод, что у российской Фемиды свой, особый, тернистый исторический путь, – и не ошибся бы. Пятнадцатилетние усилия по созданию в России эффективного судопроизводства западного типа пока лишь наглядно иллюстрируют, как тяжел и неблагодарен этот труд.
Парадокс и даже некоторый комизм заключается в том, что общественному терпенью пришел конец именно в тот момент, когда руководство как общих, так и арбитражных судов вместе с правительством и администрацией президента пришли к выводу об успешном завершении судебной реформы, предъявив публике слегка перелицованные советские процессуальные кодексы. И лишь Конституционный суд, единственный реально функционирующий плацдарм нового мышления в рамках судебной системы, хранил разумное молчание.
Возможно, общественное нетерпенье так бы и не вылилось ни во что более значимое, чем привычное раздражение, сопровождающее любую дискуссию о судах в России, если бы не трагедия в Осетии и последовавшее выступление президента, где суд был назван и неэффективным, и коррумпированным. С этого момента прошли месяцы, повисла тяжелая пауза. По обе стороны барьера с напряжением ждут, последует ли продолжение, или президент оговорился.
Пока на одной чаше весов питерской богини правосудия, стоящей с «широко закрытыми глазами», накапливаются амбициозные заявления судей о несомненном прогрессе реформ, на другую «сваливаются» слухи о надвигающихся массовых процессах против «оборотней в мантиях». Возникшая ситуация опасна тем, что самые тяжелые последствия для правосудия обусловлены началом бурной антикоррупционной кампании, сопровождаемой «выносом отдельных тел» из залов суда, но не капитальным ремонтом самих залов. И связано все это с упомянутой президентом коррумпированностью, которая является вовсе не причиной плачевного состояния правосудия, а следствием других, реальных, глубинных и системных, диспропорций, лежащих сегодня в основе российского судоустройства и судопроизводства.