Катрина повела сына к бездыханному телу мужа и первая села перед ним на колени. Николасу нечеловеческими усилиями удалось устремить взгляд на Эдварда. Его мать, по щекам которой все еще катились слезы, обхватила лицо мужа руками и поцеловала его в лоб, после чего еще долго всматривалась, в надежде запомнить каждую черточку и каждую морщинку. Закончив, она потянула Ника за запястье, принуждая того опуститься на пол. Одну руку женщина положила ему на плечо, а другой обхватила его правую ладонь, возвышая ее над головой покойного лорда Мейпла. Затем Катрин слегка отодвинулась, давая сыну пространство. Он глубоко вздохнул, а после приоткрыл рот, дабы начать свою речь, но вдруг задрожал. Его мать выглядела взволнованной, но, прежде чем она успела что-либо сделать, Ник вскрикнул:
– Я не могу!
Толпа встрепенулась, а Антуанетта, которая все это время стояла спиной к ним, испуганно вздрогнула, а сразу затем резко выдернула свою руку из нежной хватки сестры и прижала кулаки ко лбу, опустив лицо к полу.
– Не могу… – шептал парень, прижавшись к груди отца, пока Катрин гладила его по спине.
– Милый, помни – он уже в лучшем месте. Не стоит держаться за пустую оболочку.
Леди Мейпл выглядела смиренно, но на самом деле это все было лишь фасадом, чтобы успокоить любимого ребенка. Внутри нее сейчас раздавался настолько истошный крик, что закладывало уши.
– Пап, я люблю тебя, – Николас наконец-то приподнялся и теперь смотрел на закрытые веки Эдварда, пока его слезы ударялись об пол. – Спасибо, что сделал меня тем, кто я есть.
Катрина помогла сыну вернуться в исходное положение, но на этот раз, прежде чем она вновь могла убрать запястье, Ник заговорил:
– Мам, только не отпускай, – молил он.
– Конечно, – колдунья сдержанно улыбнулась.
Они оба на мгновение сжали губы, после чего парень наконец-то начал обряд:
– Эдвард Мейпл, я – Николас Мейпл…
– …и я – Катрина Энн Мейпл…
– … воздаем тебе почести. Ты был и навсегда останешься великим человеком, любящим мужем и отцом, а также опытным и честным колдуном. О, Элеонор, встреть его на небесах.
Мать и сын повели свои скрепленные запястья вдоль тела Эдварда, заставляя его рассыпаться на сверкающую пыль. В этот момент Натаниэль, не сдержавшись, позволил соленой капле прокатиться по своей щеке, заворожено наблюдая за происходящим. Когда сие действие закончилось, Ник и Катрин принялись искать утешение в объятиях друг друга, а Констанция дала всем присутствующим сигнал, позволяя им вернуться к своим обязанностям. Здание комитета вновь наполнилось шумом разговоров и топотом. Леруа младшая сделала шаг навстречу леди Браунхол, но та постучала пальцем по запястью и вскинула его вверх – это значило, что они должны были встретиться в кабинете через час.