От разрывающих меня чувств голова идет кругом. Я заставляю себя встать и начинаю тщательно обыскивать квартиру. Осматриваю каждую пядь, терпеливо раскладываю по местам вещи, перерываю весь диван, стаскиваю с постели постельное белье, заглядываю даже под кровать, а потом и под остальную мебель. Приношу из кухни пакет для мусора и по очереди сваливаю туда все огарки от свечей, еще раз проходясь взглядом по всем поверхностям. Залезаю даже в ящик с дисками… Но нет… ключи действительно пропали. Подхожу к окну и закидываю назад голову — наверное, чтобы слезинки не скатились из глаз, но они все равно катятся и обжигают кожу. Ведь он же знал, что меня уволили… да и про Володю все понял… Как он мог?! Кулаком растираю слезы по щекам, словно маленькая обиженная девочка. И правда — разве можно быть такой наивной дурочкой..? Как выясняется, можно.
Я уже готова спустить с тормозов все наболевшее, что мучило меня на протяжении последних недель, и позволить себе наконец-то предаться отчаянию, но в дверь вдруг звонят. Сначала в волнении бросаюсь к двери, но потом вдруг вспоминаю, что я голая. Вот блин! Какой же я стала растяпой! Ношусь по квартире в поисках халата, подбираю его с пола и под нетерпеливые трели звонка нацепляю его как попало. Открываю дверь, забыв спросить, кто там, и ошарашенно пялюсь на стоящего передо мной молодого человека с большой коробкой в руках. У того тоже отвисает челюсть, когда он смеривает меня взглядом с ног до головы. Правда, надо отдать ему должное, он быстро берет себя в руки, а я поспешно оправляю халатик. Впрочем, видок у меня в любом случае тот еще. Без укладки я выгляжу как ведьма после шабаша, да еще и полуголая стою фактически.
— Вам кого? — выпаливаю я, чтобы прервать наконец неловкое молчание.
— Эээ… «Флорист-сервис», — мямлит он, поправляя фирменную зеленую бейсболку с логотипом и неловко перехватывая коробку одной рукой. Потом долго роется в кармане, выуживая оттуда документы на доставку, раскладывает их на коробке и, не спуская с меня восхищенного взгляда, нащупывает на груди ручку, прикрепленную к нагрудному карману. — Вот. Распишитесь, пожалуйста.
Я хмурюсь, но все-таки расписываюсь на автомате в его бумажках, а затем беру в руки протянутую мне посылку. Первое, что приходит в голову: это, наверное, Владимир вдруг вспомнил про мой день рождения и пытается хоть как-то загладить свою вину. Правда, он не романтик, скорее подарил бы что-то более ценное и практичное, а не цветы. Тем не менее, догадка у меня всего одна, и я уже собираюсь закрыть дверь, бросив рассеянное «спасибо». Но молодой человек почему-то не уходит и что-то еще лепечет, сбиваясь.