— У нас нет будущего, Гриша.
— Лина…
— Хватит меня так называть, — не выдержала я. Посмотрела на него и призналась: — Мне не нравится это сокращение, терпела его, чтобы тебе понравиться. Теперь это не важно. Моё имя Ангелина.
— Ангелина, — согласился Григорий и продолжил, будто и не слышал остального: — Папа говорил с твоим врачом. Тебе намного лучше, и я прошу назначить новый день нашей свадьбы.
Я застыла, не веря услышанному.
— Нашей… — Сердце бухнулось в ребра. — Что?!
Вот и провалился мой план. Носовы готовы взять меня беременную? Гриша подхватил поводья моей лошади и притянул так, что животные сблизились ещё сильнее.
— Давай начистоту, — напряжённо прошептал Гриша. — Отцу нужен этот брак. И моему, и твоему. Сначала я был против… — Он усмехнулся: — Ты извини, ничего личного, но ты такая… не секси. Никакой изюминки. Да и привык я жить, как хочу. Пошёл на сделку, потребовав, чтобы жена была девственницей…
Я смотрела на мужчину, не понимая, как могла видеть в этом цинике приятного молодого человека. А он, приняв моё молчание за внимание, всё не мог остановиться и изливал душу:
— Когда тебя… — он откашлялся, — думал, что оно к лучшему. Но потом, поразмыслив, решил, что не прав. Это же просто сделка! Отец от меня не отвяжется, пока не женюсь. Вот я и решил, что ты лучшая кандидатура. Сама не ангел, и мне будешь давать развлекаться…
Я сжала поводья до сильной боли в ладонях, желая ускакать от человека, с которого слетела красивая маска. Как можно дальше умчать и никогда не встречаться с ним. Во рту разлилась горечь, сердце забилось еще быстрее. Так вот почему он таскался каждый день в больницу и отправлял мне подарки! Решил, что я отличная ширма для беззаботной жизни? А я принимала это за сочувствие.
— Ты не думай, — видимо, поняв по выражению моего лица, что я чувствую, быстро добавил Гриша, — я не обижу с оплатой. Всё, что захочешь — дома, бутики, путешествия. И в постели тебя приласкаю… Только, — он посмотрел в упор, и голубые глаза полыхнули ледяным пламенем, — избавься от ублюдка.
В голову будто что-то ударило, в груди стало горячо. Уточнила, с трудом сдерживаясь:
— С… оплатой?
Он кивнул и растянул почти американскую пошлую улыбку. Какой он противный. Почему я раньше этого не замечала? Но я бы все равно вышла за него, не потребуй и он избавиться от ребенка.
Я вырвала поводья своей лошади из его рук и ответила одно:
— Нет.
Развернула животное, чтобы исполнить свое желание оказаться от бывшего жениха подальше, но Гриша схватил меня за талию и перетянул на своего коня. Горячее дыхание коснулось моего уха: