Но сегодня она неожиданно пришла бесстрашно зашла в мою комнату.
— Леш, я хочу с тобой серьезно поговорить, — пресекла она мои возмущения. Знает же, что я не люблю, когда ко мне вламываются. Я даже убираюсь здесь всегда сам.
— О чем? — скинул ноги с кровати и выдохнул в ладони. Проследил, как тетя ставит чашечку с кофе на столик у окна.
— Ты что девочку насильно замуж тянешь? — она повернулась, уперла крупные руки в бока и нахмурилась.
Я потянул простынь, чтобы прикрыться, замотался и пошел в ванную.
— Что за нелепость? — попытался сказать с ноткой веселья, включил холодную воду и щедро плеснул себе в лицо. Сейчас будут нотации и докапывания. После смерти Милы тетя меня не щадила, но наверное благодаря этому я хотя бы понимал, что со мной происходит.
— Ты меня не дури, — продолжала тетя Маша, но ко мне не заходила, так и стояла на границе комнаты и ванной, занимая собой весь выход. Ее грозный вид, поджатые губы и сведенные на переносице брови, говорил, что она без ответа меня не отпустит.
Кирсанова пожаловалась? Или что-то другое?
Нанеся на заросшие щеки пены, я разогрел бритву под горячей водой и поднес ее к лицу. Молчал и ждал объяснений, чтобы понять, как реагировать на такой выпад.
— Вот! — она ткнула в меня пальцем. — С Милой ты себе такие заросли не позволял, а здесь за две недели, как медведь.
Я прыснул и провел бритвой по щеке вниз, оставляя светлую полоску, что мигом выделила шрам. Напоминание о том, что произошло. Волосы не растут на извилистой кривой, почти как в моем сердце больше никогда не взрастут чувства. Я просто стал камнем.
Тетя ждала ответа, недовольно скривив губы.
— И что? — натянул я улыбку. — Может, Ангелине это нравится?
— Никому такое не нравится, потому что царапает нежную кожу. Значит, она не ждет твоих прикосновений. Ну и добавка! Что еще за Ангелина?! Почему не Лина или не Ангел? Что за официоз? Вы словно чужие. В глаза друг друг никогда не смотрите. Да я не видела за эти две недели, чтобы вы толком улыбались или обнимались. Поссорились? Или ты скрываешь что-то от меня?!
— Невесте было плохо после нападения, я не лез, — стряхнул пену, проследил за тем, как утекает в сток мыльная вода.
Мда, оправдание так себе, тетя не поверит, а значит, и Кирсанов выгонит нас из своего дома, как только мы ступим на порог.
Маша продолжала злиться:
— Она беременна, но не больна. У нее даже токсикоза нет, но ест через силу, будто ей крошка в рот не лезет. Леша, что не так? Обмануть старушку решил? Не забыл, что я психологом в школе двадцать лет отработала?
Я отбросил в сторону бритву, полоснул коротким злым взглядом по родному лицу и стал смывать излишки мыла со щек. Чтобы дать себе время на раздумья, принялся активно чистить зубы.