Моя сила воли держалась из последних сил. Будь я двадцатилетним пацаном, наверное, позволил бы себе расслабиться, но в моем возрасте
правильное питание — это основа. Ромка же отрывался на полную, особенно, когда Милена не видела. Он сам съел почти весь пирог, но я прикрыл сына, приписав себе этот подвиг.
Лелея в памяти образ жены, я набрал ее номер, чтобы узнать, как у нее дела. Оказалось, Милена тоже сбежала в офис и уже заняла кабинет Романа, просматривая бумаги по проекту. Спонтанное приглашение на чашку кофе внезапно переросло в свидание.
Моя девочка оттаяла и даже позволила мне обнимать ее, сидя в ресторане. Возвращаться домой совсем не хотелось, и мы решили просто покататься по городу.
Солнце потихоньку садилось, освещая последними всполохами света крыши домов. Мне нравилось молча ехать по дороге, лавировать в потоке машин и улыбаться легкому ветерку, который залетал через открытые окна.
На душе было тихо и спокойно, но, бросив взгляд в сторону Милены, я заметил, что девушка выглядит напряженной. Она то и дело хмурилась и время от времени кусала губы, словно останавливая слова, которые хотели вырваться наружу.
Я грустно усмехнулся. Наверно, все дело в Кате, и Мила не знает, как спросить у меня о первом браке. Что ж, мне скрывать нечего, если небольшая отповедь успокоит мою девочку, то я готов заглянуть в прошлое.
— На Кате я женился, когда был младше Ромы, и нет, это не была любовь или страсть. Я ее даже толком не знал, видел мельком пару раз, даже внимания не обратил на нее.
— Брак по расчету?
— Он самый, собственно, выгоду искали наши отцы, нас никто не спрашивал.
— И ты не был против?
— Мои желания не имели значения, впрочем, я быстро смирился и пытался построить семью. Катя же, напротив, бесилась, провоцировала родителей, устраивала скандалы и закатывала истерики.
Мила нахмурилась еще сильнее.
— Мы с ней всегда были разными, но я благодарен ей за сына. Это единственное хорошее, что мы смогли создать в нашем браке.
— И вы не пытались потом…
— Нет, Катя не та женщина, с которой я хотел бы прожить жизнь. Дело даже не в изменах…
— Изменах? Она была неверна?
— Мила, Катя никогда не клялась мне в любви, требовать верности у женщины, которая не отдала тебе своего сердца глупо и бессмысленно. Да и сама измена — это конец отношений только у максималистов или тех, кому нужен повод для развода. С годами понимаешь, что какие-то вещи можно вычеркнуть из жизни, чтобы пойти дальше.
— Значит, ты смог ее простить? Я думала, такое не прощают.
Я усмехнулся. Моя маленькая наивная девочка. Прощают все, пока любят и хотят быть вместе.