Вероятно, эта идея технично «вдалбливалась» в ее голову на протяжение всего детства и юности, так как моя подруга за 4 года нашего знакомства ни разу не была замечена в стремлении пообщаться с противоположным полом.
Хотя ей оказывали знаки внимания, но, нужно признать, в основном это были взрослые мужчины. Думаю, что парней (из нашей Академии) пугало и то, что она уже практически состоявшийся художник, и то, что она дочь ректора.
Егор прощупал лодыжку, и констатировал, что перелома нет, но, скорее всего, присутствует растяжение связок. Я несколько раз переспросила, не нужно ли сделать снимок? Парень потрогал (к удовольствию Катерины) ногу еще раз, и (к моему неудовольствию) сказал, что перелома точно нет. Катя молча рассматривала Егора, что было опять же нетипично для моей словоохотливой подруги.
— Где вас поселили? — спросил у меня парень, видимо, не надеясь на адекватность Катерины, которая плотно сжимала губы.
— У бабки Марьи. Знаешь, где ее дом? А то кажется, мы в другую сторону пошли.
— Нет, всё верно, — улыбнулся Егор. — Встаем! Осторожно, обопрись на мою руку.
Катя послушно выполнила указания, но, видимо, ноги затекли за час сидения в траве, и она неловко опустилась на колени.
— Идти я не смогу, — печально констатировала Катерина.
— Тут два варианта, — взяла я инициативу в свои руки. — Либо оставляем раненного воина на поле боя, в данном случае, эту очаровательную девушку на месте ее сражения с неровными дорогами вашего дырявого острова, либо… Ты понесешь ее на руках.
Последнее мое предложение было воспринято Катей как оскорбление.
Она сердито сверкнула глазами, и затараторила:
— Сурикова, ты с ума сошла? Какое «понесешь»? Я тяжелая! — она на секунду задумалась, а затем предложила свой вариант. — У бабки Марьи во дворе стоит тележка для дров. Может бьггь, за ней сходить, и…
Я не дала подруге закончить фразу и неприлично громко рассмеялась: просто представила, как мы катим ржавую тележку, в которой, на щепках и лоскутках березовый коры, восседает Катерина. Как ее ноги свисают с края тележки, и качаются в такт движению, когда мы с Егором вдвоем толкаем этот нехитрый транспорт по кривым тропинках острова. Егор тоже улыбался, но деликатно, видимо, умиляясь наивной вере рыжеволосой девушки в эту затею. Затем, недолго думая, подхватил Катерину на руки. Катька, которую никогда в жизни мужчина не поднимал, ойкнула и, наконец-то, ожила:
— Отпусти! Я тяжелая!
— Пф-ф, — присвистнул Егор, и не обращая внимания на ее слабые сопротивления, пошел. — Ногой не шевели.
Мне ничего не оставалось, кроме как подхватить проклятый трижды рюкзак и поплестись следом — меня-то никто на руки не подхватывает!