— Давайте поговорим спокойно. Нам обеим есть что сказать.
Благодарность, искренняя неподдельная благодарность чувствовалась в каждом их слове, пока одна рассказывала о Даше, а вторая впитывала каждое слово. Эта встреча должна была состояться. Хотя бы для того, чтобы обе могли понять друг друга.
Расставаясь, женщины чувствовали облегчение. Они понимали, что им нечего делить. Аля была благодарна судьбе и Ирине за то, что ее материнская миссия оказалась исполнимой. Ирина не могла выразить словами счастье, переполнявшее ее от того, что была прощена и дочерью, и этой удивительной женщиной, не умеющей помнить обиду и всю свою жизнь посвятившую ее дочери.
— Ты святая, — уже прощаясь, сказала Ирина.
— Нет, я просто очень люблю … нашу девочку.
* * *
Богдан нажал кнопку звонка и застыл в тревожном ожидании.
— Что за день такой, — подумала Аля, подходя к двери. Она ахнула, увидев взволнованного Богдана:
— Что случилось? Ты как здесь?
— Аэлита, ты могла бы все бросить и уехать со мной?..
Надо было видеть ее глаза! Двадцать лет она ждала этого момента. Она гладила его лицо, обнимала его за плечи, прижимала его ладони к своим горящим щекам, словно желая убедиться, что он не снится ей.
— Солнышко мое, я не могу жить без тебя. Только теперь я понял, как сильно люблю тебя.
Но в ней встрепенулось что-то, и она впервые, быть может, возразила ему:
— Наверное, ты хотел сказать другое: наконец понял, как сильно я любила и люблю тебя.
— Милая моя, я дурак, дурак и еще раз дурак! Ты можешь простить меня?
— Я так долго тебя ждала. Неужели только для того, чтобы опять потерять?
Богдан увлек ее в комнату. Его крепкие, но такие мягкие руки извлекали из ее жаждущего ласки тела электрические разряды страсти. Жадные поцелуи обжигали губы, перекрывали дыхание.
За окном опускались сумерки…
Они, наконец, нашли друг друга. Они стали жить полной жизнью, не стесняясь запоздалых чувств. Не стали скрывать их.
Дача Ненова стала для них оазисом любви. Здесь все дышало чистотой и нежностью, простотой и негой. Але здесь нравилось все. И тишина, не нарушаемая лязгом городского транспорта. И простор. И море зелени, солнца и какой-то удивительной истомы, исходящей, казалось, от самой земли. Ей хотелось погладить каждую травиночку, она любила здесь каждую букашку. Она любила, и любовь ее не отвергали, в любовь ее верили и любили ее.
Богдан, так долго жил один, что не мог нарадоваться появлению в его жизни Али. Этот закоренелый сингл вдруг ощутил потребность в общении. Судьба подарила ему шанс еще раз испытать страстную любовь. Но главное его назначение было в том, чтобы осчастливить эту женщину.