– Слышал,ты встречалась со щенком? - почти утвердительно поинтересовался Леон. Я не сразу поняла, о ком он. Протянула ему платок обратно, но лекарь покачал головой,и я убрала ткань в кармашек.
– Вы про мальчика? Да, мы столкнулись в башне, - произнесла осторожно. Неужели и он, как та адальфина, будет меня в чём-то обвинять?
– Ты ему понравилась, - добродушно улыбнулся белый лекарь. - Он семье все уши про тебя прожужжал.
От Веларда пришло ощущение одобрения, едва ли не гордости за меня.
– По поводу адальфины не беспокойся, - продолжал Леон. - Она уже наказана за то, что её щенки бродят без присмотра.
– Наказана? Но ведь он сам убежал? – растерялась я.
– Это обязанность родителей, следить за потомством. И потом, до десяти лет щенки плохо контролируют свою звериную суть. Если бы он обернулся и сбежал в лес? Ой, Вилена, не смотри на меня так. Щенок в любом случае не пропал бы, как зверь набегался, вернулся бы назад. Или родители с утра по запаху выследили. В этом нет ничего страшного, если, конечно, щенку не вздумается поохотиться на кого-нибудь крупного или не попадёт в лапы людям. Местные все знают, что кроме нас волков в округе нет,и привели бы беглеца в замок, а вот чужаки могут принять за обычного зверя.
Я слушала и понимала, что один момент у меня в голове не укладывается.
– Вы что, в самом деле, можете превращаться в волков? - затаив дыхание, я ждала ответ. По-прежнему не верилось, что люди могут принимать вид зверя.
Нет,то, что их зовут оборотнями что-то да значит, но я ни разу не видела волков в замке. Почему-то думалось, что "оборотни" – это просто национальность, как те же зарифы,и прозвали их так за излишнюю волосатость да звериный уклад жизни. А превращения – красивая легенда.
– Да, – коротко бросил Велард, следя за моей реакцией. Леон в кресле напротив наклонил голову и принюхался, удовлетворённо фыркнул.
– И как это? - я перевела взгляд с одного мужчины на другого. Вдруг мне повезёт,и сейчас Леон обернётся белым волком? Мысль про чёрного зверя казалась тревожной, но ответил именно Велард.
– Вот так, - он протянул руку, и я неприлично уставилась на обычную мужскую ладонь. Да, большая и мощная, но человеческая.
А потом кожа стала темнеть, короткие и почти незаметные волоски удлинились и стали густой шерстью, а ногти обернулись аңтрацитово-чёрными когтями. Даже на вид они были острыми и опасными. Краем глаза я отметила, что Леон нахмурился и подался вперёд, но я не нашла в себе силы оторвать взгляд от чуда и спросить, что же насторожило лекаря.