Он уже совсем отчаялся, когда в дверь постучали. Алесандр открыл дверь.
– Ваше высочество, – обратился к нему дежуривший в коридоре охранник, – эта женщина уверяет, что вы её вызывали.
Младший принц с удивлением рассматривал стоящую поодаль женщину. Ещё не совсем старая, лет сорока пяти, в коричневой шерстяной юбке, синей тёплой кофте, на голову и плечи накинут пушистый большой платок. Через её плечо перекинута сумка, от которой исходил приятный травяной аромат. Он уже хотел отправить странную женщину восвояси, но тут она заговорила.
– Кто тут у вас нуждается в помощи знахарки Лютни? – спросила она.
– Я, я нуждаюсь, – взволнованно проговорил мальчик, ухватил женщину за свободную руку и затащил к себе в комнату, после чего закрыл дверь перед носом изумлённого охранника. – Я нуждаюсь, – повторил он, а потом смутился и добавил: – Ну, не совсем я, а моя… обезьянка, – и он подошёл к диванчику, на котором лежала Дени.
Женщина со странным именем Лютня подошла к диванчику, очень долго рассматривала пышущую жаром Летти, после чего произнесла странные слова:
– Молодец, Карька, что позвал.
Затем огляделась, нашла на забытом подносе кувшинчик с молоком, отлила из него в блюдечко, отнесла в сторонку и поставила так, чтобы оно не бросалось в глаза, затем прислушалась к чему-то и поставила рядом с ним тарелку с плюшками.
– Я не Карька, и я не звал вас, Лютня, но буду очень вам благодарен, если сможете помочь моей Одении, – счёл нужным ответить Алесандр.
– А я не тебе и говорю, твоё высочество, – заворчала на него женщина, споро раскладывая на столике загадочные травки и горшочки, а затем вытащила из своего безразмерного мешка настоящую алхимическую горелку, подожгла её и поставила греться котелок с водой.
– Будем лечить твою девочку, – успокоила принца она.
Сначала она натёрла обезьянку жидкостью, пахнущей как те напитки, что пили взрослые мужчины, но только ещё резче, затем, потрогав её лоб, удовлетворённо хмыкнула и принялась поить её сваренным зельем и прикладывать различные припарки к груди и спине, постоянно что-то нашёптывая. Затем заметила израненные ступни и занялась ими.
На улице занималось хмурое утро, предвещавшее скорое ненастье. Король, было, отдал приказ отправляться, но хлынул такой дождь, что об отправлении не могло быть и речи.
В комнату Алесандра заглянул его брат Тианей, чтобы справиться, как у него дела. Лютня осмотрела его с головы до ног, да так, что парень зябко поёжился под её пронзительным взглядом, затем глянула на обезьянку, потом опять на него и снова произнесла загадочные слова: