Минута шла за минутой, шум ветра и опадающей листвы едва-едва прорезали птичья голоса и скрип качающихся деревьев, отчего любой инородный звук терялся на этом фоне, если он не был достаточно громким. Ну и ещё звук падающих веток порой заставлял дёргаться — многие сухие ветви не выдерживали ветровых нагрузок, ломаясь в самый неожиданный момент, после чего падали с шумом сшибая листья. В таких лесах порой и крик-то человека затухает через полсотни метров, а уж чьи-то шаги или дыхание и подавно услышать непросто.
Так я пролежала, наверное, пару часов, стараясь не терять концентрации. Однако это было очень непросто. Неизбежно при выполнении монотонной работы глаз замаливается, разум теряет остроту, а твой слух так и норовит услышать звуки каких по сути там и не было. Особенно когда долго прислушиваешься к тишине — ты начинаешь сам себе придумывать звуки, крики или стоны, не понимая, что из этого правда, а что является игрой твоего разума. Через пару часов такого лежания конечности начали затекать, а тело мёрзнуть. Стало сложнее удержаться на ветке, неизбежно росло раздражение и падала выдержка, чем Дигвер и воспользовался в итоге.
Когда я его заметила спустя четыре часа ожиданий, я уже была готова завыть от нестерпимого желания встать на твёрдую землю, попасть в тепло и как следует поесть. Но всё равно терпела.
Как я и думала, мой маршрут старик вычислил на раз-два. Естественно и сейчас заметил тот след в виде потревоженного камня. Подошёл осмотрелся, после чего повернулся ко мне спиной и начал развязывать штаны, после чего с облегчением начал мочиться под какой-то кустик.
«Напасть? А если ловушка? Но бли-ин… какой удобный момент» — я какое-то время помучалась нерешительностью, но всё же моя усталость сыграла свою роль. Мне до чесотки в зубах хотелось поскорее со всем этим закончить! Так что аккуратно сгруппировавшись, я сиганула с ветки в сторону Дигвера, держа в руке свой деревянный кинжал. Стоит лишь обозначить удар в горло и победа будет моя!
Но тот вдруг резко развернулся, ко мне и я увидела, что его штаны полностью на своём месте, а того что должно было быть снаружи и вовсе нет! Обман? Но как?! Схватив мена налету за горло и перехватив руку с кинжалом, Дигвер ощутимо приложил меня о ствол огромной сосны, приставив к глазу остриё деревянного кинжала.
— Ты мертва, — заявил он мне улыбаясь во все свои тридцать два белых зуба. А после отпустил, позволив наконец дышать.
«И как умудрился сохранить их в таком состоянии?» — запоздало подумала я прежде чем упасть, больно ударившись попой.