Короткое рукопожатие, куртуазные взмахи шляпами, и очередная телега заезжает в загончик, оборудованный сразу за навесами отдыхающей смены. Довольные офицеры возвращаются к лагерю своего полка, обмениваясь репликами вроде:
— Вот видите, как все исключительно разрешилось! А вы изволили переживать! Все-таки есть добрые люди на свете!
Ну а солдат Архип брал бумагу с описью вещей у ротного писаря и такой же довольный шел в загончик, проводить повторную инвентаризацию.
Ближе к полудню окончательно переправился обоз Невского полка. Через пару часов пойдет и сам полк. Очередная пауза на переправе.
— Сейчас начнется, — неожиданно сказал Ефим.
— Что начнется, крестный? — спросил я и быстро огляделся.
Вроде все спокойно. На редутах справа и слева от дороги красные мундиры солдат нашего полка. Инженеры деловито снуют по понтонам, вычерпывая воду. Под навесами отдыхающей смены мирно коптит костерок, артели готовят обед. Зеленеет свежая весенняя трава и молодые листья на деревьях. А вот с севера… Там, по большаку, к нам движется большой конный отряд.
— Казаки.
— Ага. Они самые. Зря ты, Заноза, с утра в них камнями кидал.
— А чего они? — негодующе взвился Сашка. — Их дело дороги патрулировать. Нечего на наш лагерь глазеть. Ишь ты, нашлись какие! Ни здрасте, ни до свиданья, только все нос свой суют куда не надо, да еще и дразнятся!
— Ну так сказал бы — нечего тут, мол, шнырять.
— Так я и сказал! А они дразниться взялись. Не стрелять же их?
— Капитана бы позвал — хмуро сказал Ерема.
— А капитан занят был. Я этого позвал, который вместе с капитаном обычно ходит. Молодого.
— Подпорутчика Чижевского, что ли? — хмыкнул Ефим, — И как? Помогло?
Сашка понурился:
— Так они и подпорутчика на смех подняли. А он же молодой совсем. Стоит такой, как телок обделавшийся и только глазами хлопает. Вот, пришлось, значит, офицерскую честь спасать.
— Господин ундер-офицер, там иначе никак было — вмешался в разговор Белкин — я, честно говоря, уже стрелять собирался. А Заноза вон, хитрее придумал. И казаков прогнал, и грех на душу брать не пришлось.
— Вот черти! — выругался Ефим — Жора, а ты куда смотрел?
Я пожал плечами.
— При господине капитане толмачил. Там один офицер такой был — по-нашему ни слова не знает, все на французском. А господин Нелидов только по-немецки говорит. И подпорутчик Чижевский тоже. Вот меня и позвали.
— Мда. Ну вот, тот разъезд своему атаману наябедничал и теперь сюда целая сотня прет. И что прикажете делать?
— Рогатки ставить? — несмело спросил Сашка.
— Ага. Ты еще предложи Степана за пушкарями послать да картечью жахнуть, — хмуро сказал Белкин, — И всем сразу хорошо. Кто жив останется — пойдет в Эстляндию на каторгу. Слыхал, что архангелогородцы сказывали, как на той каторге живется? Они как раз по весне там каторжан охраняли.