Бродя меж бездыханных тел и собирая добро, вели с каджиткой непринужденную беседу.
— Ма’Русса, меня пугает растущий масштаб побоищ.
— Да, надо срочно покупать повозку. Простым зачарованием шмоток на уменьшение веса тут не обойтись! — задорно отозвалась каджитка, подразумевая тяготы и лишения при транспортировке трофеев. Ее немного трясло после боя, все же пришлось выложиться полностью.
— Я не об том печалюсь.
— Что же омрачает мужественное лицо благородного мутсеры? — Маруся с усилием выдернула стрелу, но наконечник выходить из бандитского мяса наружу не пожелал, и она разочарованно выбросила древко.
Грохнув на относительно чистый пятачок охапку дешевых мечей и топоров, продолжил:
— И тут Боги на стороне больших батальонов. А в больших батальонах нет места героическим героям. И это печально.
— Мы же и так не собирались вступать ни в какой большой легион?
— Мы-то не собирались, а ну как местные бандосы тут меньше чем по дюжине голов на промысел не выходят? Придется создавать свою ЧВК и учиться военному делу настоящим образом. Эдак на вино красное и баб рыжих денег не останется!
Рассчитывая на заслуженную похвалу, Маруся напомнила, что вчера оплатила уроки модных танцев с луком и стрелами для себя и Джи’Барра. В том числе поэтому сегодняшний результат гораздо лучше, кадет так вообще попадал каждый второй раз, в отличие от вчерашней стычки с троицей контрафактных легионеров. Когда каждой второй стрелой он позорно промахивался, а первый выстрел, как известно, не считается. Обнял и приласкал родную душу.
— Как же мне тебя не хватало все эти годы!
В очередной раз отметил наплевательское отношение соратников к бочкам и мешкам, словно те были уверены, что ничего ценного в них априори нет и быть не может. Маруся вскрыла сундук с бандитской заначкой. Отмычки, слиток железа и стрелы она забрала себе, деньги в общий котел к собранному по карманам покойных. Остальное барахло мы не взяли, наоборот, добавили разных тяжелых железяк, чтобы не тащить с собой лишнего. Предчувствия слились в экстазе с прошлым игровым опытом, обещая внутри горы массу всего интересного.
После второго зелья Свен оклемался и смог с трудом ходить, но как боец ценности из себя уже не представлял. К отряду вернулась мобильность, и мы осторожно двинулись по следам отступившего противника. Впереди шла каджитка, высматривая ловушки и засады. Рядом двигался я, готовый в любой момент прикрыть ее щитом. Ноздря в ноздрю со мной топал Хадвар, за ним на необходимом для маневра удалении легионеры с факелами и фонарями. Джи’Барр по-возможности шнырял то тут, то там, подчищая погребальные урны, столы и шкафы от лишнего имущества. Что характерно делал это без напоминания, по велению души, неспособной смириться с наличием в зоне досягаемости бесхозного добра. Даже если это добро — мусор. «Кто-то зовет мой товар мусором, но для меня — это сокровища!».