— Не торопись, лэля моя. Тут свои опасности и испытания. Калиновый мост ненадежный и непостоянный, скользкий, как сама жизнь… — убрав с лица Зоряны пряди разметавшихся волос, заметил было Захар.
Сжал их руки, ладонь к ладони, порез к порезу, смешивая капли… Одна кровь на двоих, одна жизнь теперь, общая.
— Вместе выдержим и перейдем, проживем! — уверенно прервала его, переплетая их пальцы, глядя со всей своей любовью в темные, полные теней, но такие счастливые сейчас глаза мужчины.
И как-то синхронно, не сговариваясь, они одновременно ступили на мост босыми ногами, уже не опасаясь, — им нужно было на ту сторону, сейчас ясно это знала.
Как и то, что очень верно та женщина вопрос ей задала: кто ты и каковы твои корни? Это важно: их род, их связи с прошлым, не приняв которого, не построить счастливого будущего. Потому что все прошлое семьи — часть их самих. И Захар тоже это теперь понял, кажется, хоть словами и знал до этого, но с другого угла глянул, приняв душой наследие своего рода. Оба успокоились, ступая по скользкому и шаткому мосту из калины, держащемуся только на их доверии и любви…
Проснулась так, как из озера выныривают! Задыхается, непонятная дрожь и трепет внутри.
Рывком поднялась в постели, ощущая, что Захар потянулся за ней. Сорочка сбилась, оплелась вокруг ног, запуталась, но не сползла, защищала ее от всего плохого даже во сне, помогала вспомнить. Как и ее муж… настоящий, предками и родами признанный! И что, что во сне?! Зоряна не сомневалась в истинности того, что ей приснилось.
— Захар! — обернулась к любимому, чувствуя, как бурлит, переполняет внутри все, что узнала и вспомнила.
Глянула на руки — крови не было, как и порезов. Зато очень четко и явно проступила одна из линий рисунка ладони. Провела по той зачарованно пальцем.
— Ммм, ненаглядная? — зевнув, он устроился удобней, подбив подушку себе под голову и перевернувшись на бок.
Было заметно, что мужа как раз веселит ее взбудораженное настроение и то, с каким недоверием и восторгом она сейчас воспринимает все.
— Это все!.. Это!.. — у нее не было ни слов, ни собранности, чтобы сейчас толково изложить свои эмоции. Но самих этих ощущений и переживаний — бездонное море, казалось!
Захар рассмеялся, похоже, искренне довольный такой реакцией Зоряны.
— Вспомнила, зоренька моя? — обхватив ее за пояс обеими руками, притянул к себе на грудь.
Она со схожим смехом позволила это, уперевшись в плечи любимого. Поймала его ладонь, чтобы там такую же линию рассмотреть. Прижалась к ней губами.
— Вспомнила! — хоть как-то выплеснула это из себя, засмотревшись в глубокие темные глаза, сейчас, как ни странно, совершенно без всяких теней! Будто Захар те в обмен на ее воспоминания в мире сна оставил. И это лишь добавило ей легкости и радости, независимо от того, насколько непростым и тяжким прошлое выдалось. Само осознание своей цельности и целостности, восприятие и знание делали это событие прекрасным!