Разорванные слова, без структуры. Вроде больше получилось все из-за того, что он настоял, а она хотела ему ответить. Но вспоминать было сложно и больно, ранило ее. И породило только все новые вопросы.
Что значило «немать»? Именно так она произнесла это, слитно, как определение? Описание женщины, которая ее воспитывала? Что за дети?
Но он знал, что сейчас не время углублять.
— Пей чай, Лэле. Он уймет боль, расслабит, — Захар вновь в ее руку чашку подвинул, говорил все тем же ровным тоном, не спрашивал ничего больше и не уточнял. Хватит, толчок есть, дальше разберется постепенно. — Давай-ка я тебе еще бутерброд с медом сделаю, — предложил, больше повод подбирая, чтобы на минуту выйти, не дать ей уловить и ощутить взметнувшийся гнев, усмехнулся, маскируя то, что не должно было так неистовать… Но бушевало просто!
Не хотел ее пугать сильнее.
Отвлеклась, удалось.
— Давай, раз уж у тебя его огромные запасы, — улыбнулась Лэля так, что он лишь утвердился в догадках, сладкое она любит однозначно. — И не прав был, кстати, ты — очень красивый, — вдруг добила его выдержку, когда Захар почти в коридор вышел.
Резко обернулся, вцепившись пальцами в дерево подноса. Уставился на нее ошарашено, пытаясь осмыслить и понять, что стоит за словами. Но Лэля только удобней на подушке устроилась, кажется, вообще не поняв, что он от ее слов, будто в бетонную преграду на этом пороге врезался, словно не заметил трехметровую стену и на полном ходу впечатался. А она себе тихонько жмурилась, протянув руку в сторону очага. Похоже, считая, что Захар уже вышел.
Это что, блин, такая шутка у жизни?
Мужику под сорок, прошел и огонь, и воду, и медные трубы, по сути, разругался с командованием, отказавшись от должности в штабе, вернулся в поля, а потом и вовсе туда, куда и не думал возвращаться; узнал об окружающем мире то, что большая часть людей и в кошмарах себе не представляли… А сейчас он растерялся и был потрясен простыми и странными словами девчонки, младшей его лет на десять, а то и больше…
Вот так влип ты «Гризли». Как по прямой наводке.
Дыхание так и сперло в легких, давило, но тренированное тело ждало команды разума, а тот оказался в ступоре. Какой-то «боевой режим» включил на автомате, как при штурме объекта или на минном поле: не выдать присутствия раньше времени, не задеть растяжки, выжить бы… обоим.
Странные реакции и мысли.
Не желая ее смущать, не до конца уверенный, как самому на эти слова реагировать, он беззвучно пошел в кухню. А когда вернулся через пару минут с новым угощением, Лэля спала.