Шар чуть приблизился, показалось. Как подплыл по воздуху. Узнал, может?.. Хмыкнула невольно. Господи, святый боже! Худшее время выбрала, чтобы вспоминать что-то!
А рука даже не дернулась перекреститься, хоть рефлекс, выработанный побоями, отозвался в мышечной памяти. Слишком страшно… Нет, не могла найти слова. Трепет перед зависшей, как пленившей ее, медленно двигающейся вверх-вниз по небольшой траектории… настоящей бомбой, не иначе! И сейчас сдвинуться не выходит, будто в детстве. Только дрожь пса, жмущегося к ее ноге, чувствует. Саму трясет, глаза слезятся, больно от такой яркости белого, но Лэле это не подвластно.
И гудящая в голове мысль, что надо Захара найти.
— Уходи, — как-то жалобно и глупо попросила, как с живым существом разговаривая. — Мне Захара вернуть домой нужно. Уходи! — и двинуться не может. И совершенно не помнит, как себя вести в подобной ситуации.
Понятное дело, шар и не думал ее слушаться. Так и висел, гудя, пульсируя, вроде внутрь ее сущности заглядывая.
Ужас в душе взорвался, выжигая дыры! А она так и стоит на месте, не имея возможности и шелохнуться, лишь краем сознания отмечая, что прямо над головой гром грянул снова.
В другое время вздрогнула бы точно, не сейчас, однако…
— Повільно відступи*. Очень медленно. Плавно, — непонятный ступор в голове не дал даже вздрогнуть, когда это услышала. — Йди до мене, леле*.
Захар… Это точно он говорил. Вот только голос такой!..
И его, и не Захара будто! Словно повредил горло, и говорит легкими, грудью, чем угодно, но точно не голосовыми связками! Слишком низкий, чересчур жесткий, рокочущий не меньше «ворчащего» ныне грома над их головами. И какой-то дикий, одновременно. Как у зверя хрипота прорывается, у того же Блуда.
Откуда появился? С какой стороны вышел из леса? Не видела. Услышал, как звала? Вернулся сам… или она его каким-то образом «приманила»? Но разве это важно, если он здесь? Вот что главное!
И его голос, этот странный тембр, речитатив, с которым мужчина произнес слова, наваждение молнии с Лэли сняли! Отступила, непонятно где найдя силы не дернуться, а как бы перетечь назад. Блуд по земле за ней попятился.
— Умничка, ненаглядная моя, — тихо и хрипло. — Еще немного. Назад, я тут, рядом, — подталкивая, понукая Лэлю словами, негромко продолжал говорить Захар, как управлял ею этими звуками.
Возможно из-за шока, но ей действительно казалось, что это не ее воля заставляет мышцы и конечности приходить в движение, а повеление мужчины, к которому она, подобно тому же Блуду, пятилась медленно, подобно воде в реке, огибавшей камни.