Дорогу к дому проводника Глеб запомнил лучше, тут они со второй попытки добрались до двора, ошибившись лишь на пару домов в первый раз. Но там им быстро подсказали, куда свернуть.
Собака начала заливаться лаем, стоило подойти к воротам, так что во двор не рискнул заходить.
Хозяин появился быстро, прикрикнув на псину. И Федулова мужик узнал сразу. Прямо как-то посмурнел лицом, едва на порог вышел. К воротам не подходил и внутрь их не позвал.
— Вертався б туди*, откуда явился, мужик, — неприветливо и сурово, вовсе не так, как в прошлый раз «поздоровался» с ним проводник через забор. А ведь знал уже, что деньгами Глеб не обидит. Странно… — Тебе тут нечего делать. Да и мольфар наш не забыл того, кто его жену обидел. НЕ оставит этого так. Исчезни, и я сделаю вид, что тебя тут не было.
— Жену?! — они оба с Корниенко удивились, переспросив в один голос. — Когда это он жениться на ней успел? Ведь не знал еще неделю назад? — прекрасно помня реакцию мольфара на свое появление в его доме, опешил Федулов.
Да, приветливым не назовешь, но явно ничего не указывало на то, что он знает эту девушку. Да и что-то говорило Глебу, что будь она мольфару тогда женой, живым из дома Федулов не вышел бы.
Оглянулся на Женьку. Того, похоже, такие же сомнения одолевали. И выражение такое на лице… Ровное вроде, а у него холодный пот под кофтой на спине выступил, хотя Корниенко и не на Федулова смотрел, а на проводника этого.
— Не мое это дело мешаться, когда и кто, — еще грубее отрезал мужик. — Но они все честь по чести сделали, и заявление подали, и староста села подтвердил перед людьми на площади, считай, объявив, пока закончат со всеми формальностями. Для нас этого достаточно. Так что езжайте подальше, подобру-поздорову, а не то я ему о вас расскажу, — мужчина внимательно глянул и на Федулова, и на Корниенко, что ждал чуть поодаль, у машины.
— А как хоть зовут этого вашего мольфара, — вроде даже приветливо крикнул Жека.
— А твое какое дело до того? — прищурился проводник.
После чего просто развернулся и скрылся в доме, многозначительно хлопнув дверью. Псина, поняв, что гостям хозяин не рад, вновь зашлась в таком лае, что в ушах зазвенело.
Глеб еще пару минут удивленно покрутил головой, растер затылок рукой, ничего не поняв. Да и дорогу же не узнал, черт! Побрел назад к машине, уже предвидя, как начнет язвить Корниенко по поводу его неудачной попытки.
Но Женька, еще больше удивив Федулова, молча сел внутрь. Чудеса и только! «Щось у лісі здохло, мабуть»*, — как этот самый проводник заметил бы. Небывалое дело. Ну и он молчал, чтобы то самое лихо не будить, значит…