Ближе к окраине толпа рассеялась, и я перестала прижимать к груди большой торт в картонной упаковке, защищая его от чужих локтей и пакетов. Тут располагались жилые дома, заброшенный Дом Культуры и несколько магазинчиков.
Мне не требовалось заходить за продуктами – я из тех, кто запасается заранее. Жаль, что у тортов короткий срок годности… Кстати, нужно ведь купить свежий хлеб! Если бы его как раз не разгружали, я бы о нем и не вспомнила.
По радио в кабине «хлебовозки» сообщили, что уже полдень. Быстро время летит! Я собиралась «туда и обратно», а на деле ушла из дому больше чем на час. Как там мои девочки? Младшие клеят из картона украшения на елку и наверняка не вспомнят о существовании мамы, пока все не будет готово, а вот Варя злится, сомнений никаких.
На этой неделе она у нас – будущий шеф-повар мирового класса, собирается поразить семью очередным кулинарным шедевром, но кухарить в одиночку ей пока рано. Ничего, терпение тоже надо развивать.
– Нет новостей? – спросила продавщица.
Это про Олега, конечно же. Тут все друг друга знают.
– Нет, тетя Люда. – Я заплатила за четыре буханки хлеба и килограмм грецких орехов, без которых вполне можно было обойтись, но хотелось порадовать младших – тех еще грызней. – С Новым годом.
– Спасибо, Валечка. И тебя с праздником.
Тетя Люба, по-моему, торговала здесь до моего рождения. Она всегда находилась в центре сплетен, но нравилась мне тем, что никогда не пересказывала, кто, что и где болтает о моей семье.
Бывает порой: идешь по улице, никого не трогаешь, говоришь кому-нибудь: «Здравствуйте!», а в ответ: «Ой, Валечка, золотко, сейчас такое расскажу! Эта языкастая змея Галька сказала в поликлинике, что Олеженька твой с ее сестрицей городской годами шашни крутил! Бедная ты, бедная…» и слезка сочувственная на щеке для полноты картины.
Вот что ответить? Что это – чистая правда? Что до шестого класса Олег сидел за одной партой с Галькиной сестрой, дарил ей купленные мамой шоколадки на Восьмое марта и провожал домой, потому что жили они по соседству, возле пустыря, где собирались бездомные собаки?
Слишком длинно и похоже на оправдание, а оправдываться мне уже осточертело, равно как и объяснять, что эта новость устарела, мне ее трижды пересказывали.
Пока я стояла в магазине, посыпал густой снег. Наледь на тротуаре скрылась под пушистыми хлопьями, и пришлось ступать медленнее.
Знаю, молодая женщина в сапогах на плоской подошве, что осторожничает на каждом шагу, со стороны смотрится глупо, но я не имела права даже на малейший риск. Сейчас у моих девочек есть только я. Мне нельзя ни болеть, ни травмироваться, ни обращать внимание на хихиканье школьниц, что бегают на шпильках как козочки по льду – красиво и грациозно ровно до того момента, когда под снежком не обнаружится замерзшая лужица.